Экс-лидеру Движения против нелегальной иммиграции продлили арест
https://ria.ru/20160215/1374724240.html
Экс-лидеру Движения против нелегальной иммиграции продлили арест
Экс-лидеру Движения против нелегальной иммиграции продлили арест — РИА Новости, 15.02.2016
Экс-лидеру Движения против нелегальной иммиграции продлили арест
Мосгорсуд отклонил апелляционную жалобу адвокатов экс-лидера Движения против нелегальной иммиграции Александра Белова (Поткину), которые просили смягчить ему меру пресечения, и продлил срока ареста до 21 июня.
2016-02-15T12:16
2016-02-15T12:16
2016-02-15T12:18
/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content
/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content
https://cdn25.img.ria.ru/images/sharing/article/1374724240.jpg?9745971871455527889
москва
РИА Новости
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
2016
РИА Новости
internet-group@rian.
ru
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
Новости
ru-RU
https://ria.ru/docs/about/copyright.html
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
РИА Новости
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
РИА Новости
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
РИА Новости
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
московский городской суд, движение против нелегальной иммиграции, александр белов-поткин (общественный деятель), москва, происшествия
12:16 15.02.2016 (обновлено: 12:18 15.02.2016)Мосгорсуд отклонил апелляционную жалобу адвокатов экс-лидера Движения против нелегальной иммиграции Александра Белова (Поткину), которые просили смягчить ему меру пресечения, и продлил срока ареста до 21 июня.
Суд запретил «Движение против нелегальной иммиграции»
Автор фото, RIA Novosti
Подпись к фото,ДПНИ обвиняли в беспорядках на Манежной
Рассмотрев иск московской прокуратуры, Московский городской суд признал националистическое «Движение против нелегальной иммиграции» экстремистской организацией и наложил запрет на ее деятельность.
Московская прокуратура приостановила деятельность ДПНИ еще 16 февраля – до решения суда, которое и последовало 18 апреля.
В сообщении, размещенном в понедельник на сайте Генпрокуратуры РФ, отмечается, что в ходе проверки были собраны доказательства того, что цели и действия организации направлены на осуществление экстремистской деятельности.
Руководитель Центра этнополитических и региональных исследований Эмиль Паин, профессор ГУ-ВШЭ, выразил сомнение в мудрости вынесенного судебного решения — из-за популярности идей ДПНИ.
«Полный запрет организации, которая пользуется массовым спросом, может привести к тому, что появятся еще более радикальные, совершенно подпольные и поэтому не менее опасные организации, — сказал Паин в интервью Русской службе Би-би-си. — Сегодня мы можем сказать, что значительная часть молодежи разделяет идеи ДПНИ. Скорее всего, большинство. Вот это и есть главная проблема».
А председатель Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева считает решение верным.
«Я думаю, у суда были основания посчитать эту организацию нарушающей российскую конституцию, поскольку ее основным лозунгом является «Россия для русских». Но у нас в стране, как известно, источником власти является российский многонациональный народ, — указывает она. — Суд должен исходить не из того, представляют они кого-нибудь или нет, а из того, является ли их деятельность соответствующей конституции, либо нет».
Погром на Манежной
В ходе разбирательства в Московском городском суде представитель прокуратуры представила доказательства того, что участники и руководители движения не раз принимали участие в мероприятиях, направленных на разжигание межнациональной розни.
Она также привела ряд примеров, в том числе четыре судебных приговора, вынесенных в отношении региональных отделений ДПНИ за экстремистскую деятельность.
В декабре прошлого года замначальника ГУВД Москвы Александр Мельников, выступая в Мосгордуме, сообщил, что его ведомство получило подтверждение причастности ряда праворадикальных группировок, в частности, ДПНИ, к массовым беспорядкам на Манежной площади 11 декабря 2010 года.
Беспорядки начались после гибели футбольного болельщика Егора Свиридова, застреленного в ночной драке. В убийстве Свиридова обвиняют ранее судимого Аслана Черкесова. Митинг под стенами Кремля перерос в погром. По версии правоохранительных органов, именно организации националистического толка приложили к этому приложили к этому руку.
В свою очередь, представители ДПНИ в ходе слушаний категорически отвергали все обвинения и настаивали, что движение не является экстремистской организацией, передает ИТАР-ТАСС.
Валерий Соловей, заведующий кафедрой связей с общественностью факультета международной журналистики МГИМО, на судебных слушаниях присутствовал в качестве независимого эксперта и выступил в защиту ДПНИ.
В интервью Русской службе Би-би-си он назвал процесс политическим, нацеленным на обвинительный приговор. «Хотя никаких доказательств в пользу того, что ДПНИ является экстремистской организацией, приведено не было», — добавил он.
По словам Валерия Соловья, судебное решение «будет иметь отрицательный эффект».
«Любая нормальная власть стремится к тому, чтобы существовала оппозиция в легальных формах, даже радикальная, — считает эксперт. — Потому что это позволяет перевести пар в свисток».
«Когда таких каналов не существует, давление нарастает – и может сорвать крышку. Тем паче что, по всем наблюдениям, в обществе растет напряжение. События на Манежной площади – один из тревожных звоночков, но я думаю, что основное еще впереди», — заключил Валерий Соловей.
«Русский марш»
Незадолго до нынешнего решения Мосгорсуда две организации русских националистов, ранее запрещенный «Славянский союз» и ДПНИ, чья деятельность к тому времени уже была приостановлена решением прокуратуры, предприняли попытку объединиться.
Эту новую организацию было решено назвать «Русский народ». Ее будущие лидеры говорили о намерении зарегистрироваться в минюсте, хотя не очень рассчитывали на успех. Наблюдатели указывают на то, что в отсутствие внятной программы националистам вряд ли удастся объединиться.
В ноябре прошлого года ультранационалисты собрали на очередной «Русский марш» в Москве в несколько раз больше людей, чем удается созвать сторонникам либеральных реформ даже на разрешенные акции.
Популярность националистических лозунгов в стране за последние 10 лет, по данным социологов из Левада-центра, существенно выросла: лозунг «Россия для русских» поддерживают 58% россиян, тогда как в 1998 году у него было 43% сторонников.
За сухими цифрами статистики скрываются трагедии множества людей: жертвами «расистски и неонацистски мотивированного насилия» в России в 2010 году стали 37 человек, утверждает правозащитный центр «Сова»; не менее 386 человек получили ранения.
BBC Russian — Россия — Верховный суд России окончательно запретил ДПНИ
Члены ДПНИ на «Русском марше» в Москве в ноябре 2010 года. Этот марш стал для движения последним.
Верховный суд России во вторник утвердил запрет на деятельность националистического Движения против нелегальной иммиграции, наложенный в апреле Московским городским судом.
Московская прокуратура добивалась запрета ДПНИ как экстремистской организации, разжигающей межнациональную рознь.
Нынешний лидер движения Владимир Ермолаев сказал Би-би-си, что члены ДПНИ подчинятся решению Верховного суда, хотя и не приемлют его мотивировку.
«Это решение не способствует созданию общественного консенсуса: власть противопоставляет себя русскому народу, лишая его конституционного права на создание общественных объединений. Поэтому я предвижу в России серьезные конфликты», – сказал Ермолаев.
Нажать Эта тема обсуждается на форуме bbcrussian.com
В сообщении генпрокуратуры России по поводу апрельского решения Мосгорсуда говорится, что в ходе проверки деятельности ДПНИ «были собраны доказательства того, что цели и действия указанного объединения направлены на осуществление экстремистской деятельности, повлекшей нарушение прав и свобод человека и гражданина, причинение вреда личности, здоровью граждан, обществу и государству».
В качестве примера такой деятельности прокуратура привела дело руководителя отделения ДПНИ в подмосковном Протвино Ильи Бойдакова, которого в январе приговорили к пяти годам заключения условно.
«Эти же люди продолжают всё ту же деятельность в другой организации, которая называется «Русские»»
Александр Верховский
директор аналитического центра «Сова»
«Суд установил, что по указанию Бойдакова неустановленные следствием лица нападали на граждан Республик Таджикистан, Узбекистан, Вьетнам, причиняя телесные повреждения», – напомнила прокуратура.
Кроме того, генпрокуратура напомнила, что лидер ДПНИ Александр Белов (Поткин) в 2009 году был приговорен к полутора годам условно за разжигание межнациональной розни.
Дорогомиловский районный суд Москвы согласился с обвинением, согласно которому на «Русском марше» в ноябре 2007 года Белов с трибуны оскорбительно высказывался в адрес евреев и выходцев из Закавказья и Средней Азии, а также заставлял аудиторию скандировать антиправительственные и антисемитские лозунги.
Белов после того приговора отошел от формального руководства ДПНИ, но спасти движение это не помогло.
Движение против нелегальной иммиграции было создано в 2002 году.
Последнюю проверку деятельности ДПНИ прокуратура начала после погрома, устроенного националистами в декабре прошлого года на Манежной площади у стен московского Кремля.
Ушли в «Русские»
Дёмушкин возглавил «Высший национальный совет» объединения, Александр Белов – «Национальный наблюдательный совет», Георгий Боровиков – «Высший суд чести». В «Национальный политический совет» объединения вошли, кроме прочих, Владимир Ермолаев и брат Александра Белова, один из лидеров ДПНИ Владимир Басманов.Своей целью объединение «Русские» провозглашает «создание Русского национального государства», которого сейчас, по мнению националистов, не существует.
Специалист по российским радикальным националистам, директор информационно-аналитического центра «Сова» Александр Верховский полагает, что именно из-за этой запасной площадки запрет ДПНИ почти никак не отразится на крайне националистической части политического спектра.
«То, что решение Верховного суда будет именно таким, сомнений не было, а эти люди продолжают всё ту же деятельность в другой организации, которая называется «Русские», – сказал Верховский bbcrussian.
По его мнению, запрет ДПНИ может отразиться разве что на поведении будущих легальных националистических организаций. «Люди, которые будут пытаться создать что-то подобное ДПНИ, должны будут более определенно избегать насилия и других вещей, которые могут привести к запрету», – предположил Верховский.
Движение против нелегальной иммиграции в России запрещено
Мосгорсуд 18 апреля запретил деятельность Движения против нелегальной иммиграции (ДПНИ), признав его экстремистской организацией, передают РИА Новости.
Мосгорсуд в полном объёме удовлетворил заявление прокурора столицы Юрия Сёмина о признании Движения против нелегальной иммиграции экстремистским. Его деятельность отныне запрещена.
Основанием для обращения прокурора в суд послужили материалы проверки законности деятельности движения.
«В ходе проверки были собраны доказательства того, что цели и действия указанного объединения направлены на осуществление экстремистской деятельности», – отмечают прокуроры.
Во время рассмотрения этого дела в Мосгорсуде зал, в котором слушался процесс, был полон, а защита представителей движения ходатайствовала о снятии обвинений в экстремизме, утверждая, что такого рода дела «неподсудны гражданскому суду». Также участники ДПНИ настаивали на прекращении дела в Мосгорсуде, утверждая, что движение является международным и по закону дело в отношении него может быть заслушано только в Верховном суде. В частности, экс-лидер движения Александр Белов говорил, что у ДПНИ есть отделения на Украине и в Чехии, то есть за границей. Однако Мосгорсуд не согласился с доводами националистов, посчитав, что они не предоставили достаточных доказательств работы на международном уровне.
Руководство ДПНИ считает бессмысленным обжалование решение Мосгорсуда, признавшего деятельность организации экстремистской.
Напомним, что ДПНИ было основано в июле 2002года, и в скором времени у организации появились филиалы в 30 регионах России. Согласно заявленной цели, движение борется с нелегальной иммиграцией в Россию, однако, многие правозащитники обвиняли ДПНИ в пропаганде националистических взглядов.
ДПНИ сочтены – Происшествия – Коммерсантъ
Мосгорсуд признал Движение против нелегальной иммиграции (ДПНИ) экстремистской организацией и запретил ее деятельность. Правда, для националистов это решение суда станет всего лишь поводом для ребрендинга. Запрещенное ДПНИ и «Славянская сила» уже договорились о создании коалиции под названием «Русский народ» и о проведении первомайского шествия.
Как сообщал “Ъ” 17 февраля, иск с требованием ликвидировать ДПНИ подал в Мосгорсуд прокурор Москвы Юрий Семин.
В исковом заявлении сказано, что «цели и действия общественного объединения направлены на осуществление экстремистской деятельности, повлекшей за собой нарушение прав человека и гражданина, причинение вреда здоровью граждан, обществу и государству». При этом лидеры ДПНИ и эксперты в области национализма сходились во мнении, что репрессии против движения начались после того, как оно демонстративно поддержало участников беспорядков, которые организовали в декабре 2010 года на Манежной площади ультраправые и футбольные фанаты.
Глава национального совета ДПНИ Владимир Ермолаев говорил “Ъ”, что не сомневается в закрытии организации по решению суда. Однако в ходе трех судебных заседаний активисты ДПНИ защищались до последнего. Так, они потребовали, чтобы дело из Мосгорсуда было передано в Верховный суд РФ, так как ДПНИ является не московской, а международной организацией с филиалами, например, на Украине и в Германии. Кроме того, представители движения подали ходатайство об исключении из обвинения пункта о признании организации экстремистской, так как это уголовная статья и по ней нельзя обвинить в рамках гражданского процесса.
Все эти ходатайства были отклонены судом. В понедельник Александр Белов предпринял последнюю попытку спасти организацию. Сначала он потребовал перенести суд, потому что началась Страстная неделя. Суд отказал, и тогда господин Белов продолжил настаивать, что ДПНИ не имеет отношения к «наци-скинхедам, как это утверждает прокуратура, а члены ДПНИ никогда не демонстрировали нацистскую символику и не нарушали закон “Об экстремизме”». Когда и это заявление осталось без внимания суда, господин Белов с соратниками демонстративно покинули зал суда. Спустя час суд вынес решение о запрете ДПНИ.
Для руководства и членов ДПНИ решение Мосгорсуда означает только то, что они больше не смогут использовать свое название, ставшее самым известным в ряду националистических организаций. ДПНИ никогда не регистрировалось в Минюсте как общественная организация, поэтому юридически его ликвидировать нельзя. К тому же незадолго до начала суда руководство ДПНИ и «Славянской силы» Дмитрия Демушкина договорились о создании коалиции под названием «Русский народ».
Господин Демушкин должен стать председателем совета движения, а господин Белов — главой совета старейшин. «В решении суда я не сомневался,— заявил “Ъ” эксперт в области национализма, глава правозащитного центра СОВА Александр Верховский.— Но оно не изменит расклад на правом фланге. Не может же Мосгорсуд приказать членам ДПНИ раствориться в воздухе».
Первая акция нового движения может пройти уже 1 мая. Господин Демушкин сообщил, что националисты подали заявку в столичную мэрию Москвы на проведение шествия под названием «Марш труда». Организаторы указали сразу семь мест, где хотят пройти 1,5 тыс. человек. Это Чистые пруды, Арбат, Воробьевы горы, а также шествие по Песчаной улице до Песчаной площади, от Октябрьской до Лубянской площади, от станции метро «Сходненская» до метро «Полежаевская» и от Таганской площади до станции метро «Площадь Ильича».
Андрей Козенко
Руководство ДПНИ уходит в мигранты – Общество – Коммерсантъ
Экс-лидер «Движения против нелегальной иммиграции» (ДПНИ) Александр Белов рассматривает возможность «самому стать мигрантом», если Верховный суд РФ оставит в силе запрет организации.
В среду представители движения обжаловали решение Мосгорсуда, который 18 апреля признал ДПНИ экстремистской организацией и запретил ее деятельность. Националисты считают это «политическим рейдерством» и обещают дойти до Европейского суда.
Юристы ДПНИ получили в среду мотивировочную часть решения Мосгорсуда о запрете организации и сразу подали на него жалобу. «От первоначального прокурорского заявления там ничего не осталось,— заявил “Ъ” бывший лидер организации Александр Белов.— Суд в своем решении ссылается только на вступившие в законную силу приговоры в отношении членов ДПНИ по преступлениям экстремистской направленности».
Напомним, «Движение против нелегальной иммиграции» было создано в 2002 году, но широкую известность получило лишь в 2005-м после участия в «Русских маршах» и межнационального конфликта в Кондопоге. 16 февраля 2011 года прокуратура Москвы приостановила деятельность организации, посчитав, что ее «цели и действия направлены на осуществление экстремистской деятельности».
И националисты, и политические обозреватели сошлись на том, что это стало ответом на попытку ДПНИ возглавить массовые выступления футбольных фанатов в декабре 2010 года. 18 апреля Мосгорсуд удовлетворил заявление прокуратуры, признав движение экстремистским и запретив его деятельность.
Националисты считают решение Мосгорсуда юридически необоснованным. «Как можно привлекать к ответственности целую организацию за действия отдельных людей? — недоумевает господин Белов.— В этих приговорах мы никак не задействованы, мы даже не можем их опротестовать. Но на их основании нас закрывают». Руководство движения называет ситуацию «политическим рейдерством» и обещает дойти до Европейского суда. «Если и Верховный суд поддержит несправедливый запрет ДПНИ, это покажет, что законы в стране не действуют,— заявил “Ъ” Александр Белов.— Значит, пора самому стать мигрантом».
По словам господина Белова, кроме решения Мосгорсуда националисты планируют обжаловать «измышления прокуратуры и ФСБ».
«Они ссылались на преступления, якобы совершенные членами ДПНИ в Протвино,— рассказал господин Белов.— Но даже я, руководитель движения, не знал, что у нас там есть отделение. У нас есть официальный ответ суда в Протвино о том, что претензий к ДПНИ нет».
Александр Черных
В России запретили деятельность «Движения против нелегальной иммиграции»
Опубликовано: Отредактировано:
18 апреля Мосгорсуд вынес постановление о запрете «Движения против нелегальной иммиграции», признав его деятельность экстремистской. Прокуратура Москвы, подавшая иск на запрет ДПНИ, указывает, что целый ряд членов и групп этой организации были замешаны в насильственных расистских преступлениях. Российские правозащитники поддерживают это решение суда.
18 апреля Мосгорсуд вынес постановление о запрете «Движения против нелегальной иммиграции», признав его деятельность экстремистской.
Иск с требованием ликвидировать ДПНИ подала прокуратура города Москвы.
Как передает Российское Агентство правовой и судебной информации (РАПСИ), на суде, представители ДПНИ дождались вынесения решения судьи и демонстративно покинули зал заседаний.
Как передает РАПСИ, представитель ДПНИ Александр Белов (Поткин) заявил, покидая суд, что он уже подал в Мосгорсуд встречный иск к прокуратуре. По его словам, он просит суд признать прокуратуру «коррупционной организацией».
«Я полностью переписал иск прокуратуры, в котором они просили запретить нашу организацию, поменяв лишь местами слова ДПНИ и прокуратура», — сказал А.Белов, пояснив, что этот иск он подал ради шутки.
После запрета националисты создадут новую организацию, заявила в понедельник пресс-секретарь ДПНИ Алла Горбунова.
Встречный иск ДПНИ московская прокуратура комментировать не стала.
Российские правозащитники поддерживают решение о запрете ДПНИ
«Запрет ДПНИ — это, в целом, хорошо», — заявил «Интерфаксу» директор правозащитного центра «Сова», занимающегося проблемами экстремизма и национализма в России, Александр Верховский.
«В заявлении прокурора по поводу запрета деятельности ДПНИ говорилось, что целый ряд членов и групп из ДПНИ были замешаны в насильственных расистских преступлениях. Мне кажется, что организация, которая так тесно связана с насильственной деятельностью, не должна быть легальной. Дело не в том, что они говорят, а в том, что они делают», — сказал Верховский.
Движение за права иммигрантов в США (с 2004 г. по настоящее время)
Некоторые из широко разрекламированных действий, предпринятых в рамках национальных кампаний за права иммигрантов, включают: Попытку дать толчок федеральной иммиграционной реформе в 2004 году посредством скоординированной на национальном уровне кампании под названием «Поездка за свободу рабочих-иммигрантов» (IWFR). Эти усилия возглавили профсоюзы и харизматическое руководство Марии Елены Дуразо, но они собрали большую коалицию религиозных групп, национальных организаций и некоммерческих организаций, которые сыграли решающую роль.
Участники Freedom Ride путешествовали по стране, чтобы освещать проблемы прав иммигрантов. Когда власти Техаса остановили, они проявили гражданское неповиновение, отказавшись предоставить удостоверение личности или доказательство гражданства; Акция вызвала волну огласки, которая привела к их освобождению из-под стражи в течение нескольких часов. По прибытии в Нью-Йорк всадников встретил массовый митинг с участием примерно 50 000 человек. Эти усилия вызвали волну поддержки со стороны латиноамериканской общественности и активности на низовом уровне, что стало основой для будущей протестной активности.Однако никаких законодательных побед у IWFR не было.
25 марта, 10 апреля и 1 мая 2006 г. движение за права иммигрантов провело марши в городах и поселках по всей территории Соединенных Штатов, в которых приняли участие миллионы участников. Эти марши были организованы множеством свободных коалиций союзов, некоммерческих организаций и церквей, которые иногда конкурировали друг с другом за участников среди латиноамериканской общественности.
Испаноязычная пресса была активна в поддержке протеста, и наиболее заметную поддержку оказали известные испаноязычные радио-ди-джеи.В некоторых городах это были первые массовые марши, когда-либо зарегистрированные, а во многих местах марши стали крупнейшими протестами в местной истории. Связанные с этим забастовки студентов в Лос-Анджелесе, Лас-Вегасе и Сан-Диего были более масштабными, чем аналогичные акции эпохи гражданских прав 1960-х годов. Наконец, общенациональный бойкот 1 мая продемонстрировал экономическое значение иммигрантских сообществ, простаивающих предприятия в определенных районах. Эта деятельность резко изменила общественное мнение латиноамериканцев и стала центром обсуждения иммиграционной реформы в Конгрессе и Сенате.В ответ более радикальный законопроект Сенсенбреннера, принятый в Палате представителей, был временно отклонен руководством Республиканской партии и заменен более умеренными усилиями, возглавляемыми сенаторами Джоном Маккейном и Тедом Кеннеди.
1 мая 2007 г.
прошла очередная волна протестов, хотя участников было меньше, чем годом ранее. Эти протесты 2007 года возглавили в основном те же организации и коалиции, что и руководили протестами 2006 года. Массовый марш в Лос-Анджелесе получил широкое освещение в прессе, когда полицейские штурмовали демонстрации и избили десятки мирных активистов.Продолжающийся протест был неожиданным для многих политологов, которые восприняли его как свидетельство постоянного сдвига в демографическом составе латиноамериканских избирателей от Республиканской партии, чего не было со времен Движения за гражданские права США в 1960-х годах.
В 2008 году многие организации по защите прав иммигрантов приняли участие в мобилизации латиноамериканских избирателей на общенациональные выборы. Усилия включали голодовку в Лос-Анджелесе под названием «Пост за наше будущее», в которой подчеркивалась важность голосования за права иммигрантов.Латиноамериканцы подавляющим большинством проголосовали за сенатора Барака Обаму на посту президента и сыграли решающую роль в колеблющихся штатах Невада, Нью-Мексико, Колорадо и Флорида.
Помимо усилий по проведению федеральной иммиграционной реформы, местные группы выступали за принятие закона, который позволил бы иммигрантам без документов поступать в колледж (Закон DREAM) и получать водительские права; они боролись за больший доступ к социальным услугам и за юридическое убежище от депортации; и они работали, чтобы противостоять мерам, усиливающим исполнение иммиграционных законов.В этих кампаниях для достижения своих целей использовались такие тактики, как протесты, марши, пикеты, петиции, лоббирование и гражданское неповиновение. Несмотря на децентрализацию, эти местные усилия составляют значительную часть деятельности движения за права иммигрантов и вовлекают тысячи людей в ненасильственные действия.
Анализцентрального узла в российском ультраправом движении
Используйте этот идентификатор для цитирования или ссылки на этот элемент: http: // hdl.
handle.net/10071/5543
| Название: | Движение против нелегальной иммиграции: анализ центрального узла в российском ультраправом движении |
| Авторы: | Зуев, Денис |
| Ключевые слова : | ДПНИ Крайне правое движение Интернет Движение против нелегальной иммиграции Стиль политического общения Россия |
| Дата выпуска: | апр 2010 г. |
| Издатель: | Wiley-Blackwell |
| Аннотация : | Целью данной статьи является анализ политического стиля коммуникации Движения против нелегальной иммиграции (Движение против нелегальной иммиграции — ДПНИ), которое является одним из центральных узлов в сети российского крайне правого движения.В статье стиль политической коммуникации организации исследуется на двух уровнях — презентации онлайн-идентичности и презентации офлайн-идентичности. Онлайн-самопрезентация изучается посредством качественного анализа входящих ссылок (позиции в сети) и внутренней структуры сайта. DPNI концептуализирован как новый тип политической организации, основанной на сетевом принципе, допускающем гибкое членство, и основанном на взаимодействии ее онлайн- и офлайн-самопрезентаций.Исследование дает представление о том, как новые СМИ становятся неотъемлемой частью политической коммуникации крайне правых политических организаций в России. |
| Описание: | WOS: 000275522700004 (Nº de Acesso Web of Science) |
| Рецензирование: | Sim |
| URI: | http://hdl.handle.net/10071/5543 |
| ISSN: | 1469-8129 |
| Версия издателя: | Окончательная версия доступна на сайте Wiley-Blackwell: http: // dx.doi.org/10.1111/j.1469-8129.2010.00430.x |
| Имеется в коллекциях: | CIES-RI — Artigos em revista científica internacional com арбитражем científica |
Элементы в DSpace защищены авторскими правами со всеми правами, если не указано иное.
Антииммигрантское движение в США
В 2015 году Дональд Трамп объявил о своем намерении баллотироваться в президенты, и антииммигрантская риторика и повестка дня были вынесены на национальную политическую арену.Во время своей кампании он называл мексиканских иммигрантов насильниками и преступниками и сделал антииммигрантскую риторику частью общенационального разговора, вторя взглядам антииммигрантских групп. Эти группы полностью осознают важность актуализации их идеологий и приветствуют то, что правительство уделяет приоритетное внимание жесткой новой иммиграционной политике, включению антииммигрантских голосов в политику и приглашению антииммигрантских представителей выступить перед Конгрессом.
В 2016 году антииммигрантские группы и активисты снова обратились к кандидату в президенты Трампу, чтобы активизировать свое движение.Во время предвыборной кампании Трамп призвал построить стену вдоль южной границы, поскольку поток мигрантов из Центральной Америки продолжался, утверждая, что он может убедить Мексику заплатить за ее строительство.
Он обвинил «политику открытых границ Обамы и Клинтона» в неспособности предотвратить гибель американцев от рук «членов банды нелегальных иммигрантов» и сказал, что депортирует их в свой «первый час в офисе». 90 Некоторая риторика предвыборной кампании Трампа напоминала традиционные антииммигрантские нарративы, обвиняющие мигрантов в совершении преступлений и насилия в Соединенных Штатах.
Влияние выборов 2016 года
Накануне и после победы Трампа на выборах в ноябре 2016 года количество преступлений на почве ненависти в отношении уязвимых групп населения увеличилось. В 2016 году количество преступлений на почве ненависти к мусульманам увеличилось на 19% (307) по сравнению с 2015 годом (257), а количество преступлений на почве ненависти к мусульманам в 2016 году вдвое превысило число в 2014 году (154). 91 Преступления на почве ненависти к мусульманам достигли пика в 2016 году, став вторым по величине количеством преступлений на почве ненависти с тех пор, как ФБР начало собирать данные о преступлениях на почве ненависти, уступив только негативной реакции на мусульманское сообщество после терактов 11 сентября 2001 года.
.Хотя статистика преступлений на почве ненависти ФБР не категоризирует преступления на почве ненависти строго против иммигрантов, рост антимусульманских инцидентов заслуживает внимания, потому что эти преступления на почве ненависти также часто носят антииммигрантский характер. Например, 14 октября 2016 года власти арестовали трех членов милиции, которые сговорились взорвать жилой комплекс сомалийских иммигрантов и мечеть в Гарден-Сити, штат Канзас. Они планировали атаку на следующий день после президентских выборов 2016 года, чтобы не повредить шансам Трампа на победу. Они хотели вдохновить других напасть на мусульманских иммигрантов, якобы в защиту У.С. Конституция. 92
В то время как растущее число преступлений на почве ненависти, задокументированных ФБР, вызывает тревогу, фактическое число, вероятно, еще больше, поскольку сообщать о таких инцидентах не обязательно. В 2016 году 92 города с населением более 100000 человек либо не предоставили статистику, либо нереалистично сообщили об отсутствии инцидентов.
93 По оценке Бюро статистики юстиции (BJS), фактическое количество преступлений на почве ненависти в 2004-2015 годах составило 250 000 в год, 94 по сравнению с немногим более 6000, зарегистрированными ФБР в 2016 году. 95 Еще до недавнего всплеска антииммигрантской ненависти BJS обнаружил, что латиноамериканцы были особыми целями. BJS обнаружил, что с 2011-2015 гг. Латиноамериканцы (1,3 из 1000) были жертвами насильственных преступлений на почве ненависти, что почти вдвое превышало процент неиспаноязычных белых (0,7 из 1000) и почти на 25% больше, чем чернокожие и афроамериканцы (1,0 в 1000). 96 Опрос также показал, что более половины жертв не сообщают в полицию о преступлениях на почве ненависти. 97 Кроме того, только в 7% случаев, доведенных до сведения полиции, следователи подтверждают, что этот акт был преступлением на почве ненависти, несмотря на то, что 99% жертв сообщают о таких случаях, ссылаясь на то, что «преступники использовали язык ненависти».
” 98
После победы Дональда Трампа на президентских выборах количество зарегистрированных преступлений на почве ненависти продолжало расти. По данным некоммерческой организации South Asian Americans Leading Together (SAALT), в период с 8 ноября 2016 года по 7 ноября 2017 года в США было совершено 213 преступлений на почве ненависти против южноазиатских, мусульманских, сикхских, индуистских, ближневосточных и арабских общин. , что значительно больше, чем в предыдущем году (130). 99 Из 213 инцидентов 181 (или 85%) были антимусульманскими.SAALT также зафиксировал 89 случаев ксенофобской политической риторики, из которых 75% были направлены против мусульман, а остальные 25% были либо антииммигрантскими, либо расистскими. По данным Центра изучения ненависти и экстремизма при Калифорнийском государственном университете в Сан-Бернардино, количество преступлений на почве ненависти, о которых сообщалось правоохранительным органам, выросло на 12,5% в десяти крупнейших городах США в 2017 году.
100 Этот показатель соответствует тенденциям от В предыдущие годы, так как 2017 год стал четвертым подряд ежегодным ростом преступлений на почве ненависти, а также самым высоким числом за более чем десятилетие.Одно преступление на почве ненависти против иммигрантов произошло в феврале 2017 года, когда Адам Пуринтон выстрелил в группу индийских мужчин, которые выпивали в баре Канзаса. Пуринтон предположил, что они иранцы, крича, что они должны «убираться из моей страны», прежде чем застрелить одного патрона и ранить двух других. 101
Такие преступления на почве ненависти совпали с введением в действие новой антииммиграционной политики. Одним из первых распоряжений президента Трампа было «Повышение общественной безопасности во внутренних делах Соединенных Штатов», в соответствии с которым федеральные гранты были лишены так называемых «городов-убежищ», муниципальных юрисдикций, которые ограничивают их сотрудничество с федеральным правительством в обеспечении соблюдения федерального законодательства.
иммиграционное право. 102 В тот же день — 25 января 2017 года — президент Трамп издал еще один указ под названием «Улучшение безопасности границ и иммиграционного контроля», который был разработан во исполнение его предвыборного обещания по строительству пограничной стены. 103 Два дня спустя президент Трамп подписал документ «Защита нации от проникновения иностранных террористов в Соединенные Штаты», в соответствии с которым въезд иммигрантов и беженцев из семи стран с мусульманским большинством — Сирии, Ирана, Ирака — на 90 дней приостановлен. Ливия, Судан, Йемен и Сомали — и на неопределенный срок приостановили въезд сирийских беженцев. 104 (Президент Обама призвал принять 110 000 беженцев в 2017 г.)
Преступления на почве ненависти продолжаются в 2018 году
Антииммигрантские настроения продолжали усиливаться в 2018 году, и, похоже, некоторые люди получили смелость действовать в соответствии со своими взглядами. Например, 14 июня 2018 года 24-летняя пуэрториканка записала 36-минутное видео, на котором 62-летний мужчина преследует ее за то, что она носит рубашку с изображением пуэрториканского флага.
Он много раз подходил к ней, крича, что она не может быть гражданкой США, если она пуэрториканка (несмотря на то, что пуэрториканцы получили гражданство США в 1917 году). Рядом стоял полицейский, но не вмешивался. 105 Этому мужчине позже было предъявлено обвинение в преступлении на почве ненависти, и полицейский ушел со своей должности после публичной реакции на его бездействие. 106
Мужчина в шляпе «Сделаем Америку снова великой» был обвинен в преступлении на почве ненависти после того, как 20 апреля 2018 года якобы напал на мексиканского иммигранта и столкнул его с рельсов на станции метро в Нью-Йорке.47-летний злоумышленник обвинил жертву в том, что она приехала в Соединенные Штаты, чтобы «занять свою работу», и сказал, что жертва «приносила сюда наркотики». 107 4 июля женщина в Лос-Анджелесе напала на 91-летнего постоянного жителя США мужского пола с кирпичом, крича: «Возвращайся в свою страну». Вскоре после этого несколько молодых людей наступили мужчине на голову, обвинив его в попытке похитить дочь женщины.
108
31 июля, менее чем через месяц после нападения 4 июля, двое мужчин напали на Сурджита Малхи, 50-летнего сикха в тюрбане, недалеко от его дома в Терлоке, Калифорния.Двое нападавших бросили ему в глаза песок, избили его палкой и ремнем и осквернили его собственность, нарисовав распылением «Возвращайся в [так] в свою страну» по всей длине его грузовика. 109 Пострадавший находился в Соединенных Штатах в течение 26 лет после эмиграции из Индии в 1992 году и теперь является постоянным жителем, известным в своем калифорнийском сообществе своей политической активностью. 110 Еще одно нападение на иммигрантов в июле 2018 года расследуется как преступление на почве ненависти. На первого латиноамериканского мэра пригорода Сиэтла, штат Вашингтон, напал 62-летний мужчина, который якобы сказал ему: «Мы не позволим вам, латиноамериканским нелегалам, захватить наш город.Мэр, сын незарегистрированных сельскохозяйственных рабочих, управляет городом Бурьен, в котором каждый четвертый житель — латиноамериканец.
111
В то время как нападения с применением насилия часто привлекают наибольшее внимание средств массовой информации, словесные оскорбления с антииммигрантскими настроениями встречаются еще чаще. Благодаря широко распространенной склонности записывать и загружать ненавистные инциденты с помощью сотовых телефонов, нет недостатка в кадрах расистских и ксенофобских тирад в отношении иммигрантов. В мае 2018 года прокурор Нью-Йорка угрожал позвонить в ICE сотруднику ресторана и клиенту, которые разговаривали друг с другом по-испански. 112 Адвокат, который кричал: «Это Америка», ранее утверждал на своем веб-сайте, что он свободно говорит по-испански. 113 В двух отдельных инцидентах в Нью-Йорке в июне и июле 2018 года две женщины в автобусах преследовали выходцев из Латинской Америки, мусульманку и чернокожих или афроамериканцев. В первом инциденте 57-летняя женщина, которая позже была арестована и обвинена в домогательствах, назвала других гонщиков «нелегальными иммигрантами» и сказала им «вывести [нецензурную лексику] из моей страны», прежде чем атаковать пассажир, записывающий происшествие.
114 Неделю спустя вторая женщина издевалась над мусульманкой, сказав, что ICE приедет ее депортировать. 115
Все эти инциденты, которые указывают на продолжающееся внедрение некогда маргинальных взглядов, подпитывают атмосферу антииммигрантской язвительности, создавая атмосферу, в которой иммигранты могут быть более восприимчивыми к преследованиям или даже насилию.
Возникновение и препятствия движения за права иммигрантов
Из номера журнала Advocates ‘Forum за 2008 год
Возникновение и препятствия движения за права иммигрантов
Кэтрин Хобан
май г. в марте В 2006 году беспрецедентное количество людей вышло на улицы, чтобы продемонстрировать права иммигрантов.Эти марши ознаменовали появление общественного движения. В статье используется теория социального движения, чтобы провести рефлексивный анализ текущей мобилизации прав иммигрантов, исследуя ее возникновение и цели.
Это исследование завершается рассмотрением стратегий успеха движения.
16 декабря 2005 г. Палата представителей США одобрила Закон о защите границ, антитерроризме и незаконной иммиграции (H.R. 4437) 239 голосами против 182 (Lazos Vargas, 2006).Закон, внесенный конгрессменом Джеймсом Сенсенбреннером 6 декабря 2005 года, также широко известен как закон Сенсенбреннера. Среди прочего, в законопроекте предлагается объявить иммигрантом без документов уголовным преступлением, квалифицировать помощь иммигрантам как уголовное преступление, разрешить строительство дополнительных 700 миль стены вдоль границы между США и Мексикой, потребовать от государственных чиновников задерживать лиц без документов. , и требуют, чтобы работодатели подтверждали иммиграционный статус сотрудников, проводя проверку биографических данных (H.Р. 4437, 2006 г.). Когда законопроект был поднят в Сенате, беспокойство начало проникать в латиноамериканское сообщество, радиостанции начали обсуждать в эфире H.R.
4437, а группы иммигрантов начали мобилизовать оппозицию (Lazos Vargas, 2006). Первая крупная акция протеста прошла в Чикаго 10 марта 2006 г., и в ней приняли участие от 100 000 до 300 000 человек. 26 марта 2006 г., в «национальный день действий», в городах по всей стране прошли марши. Марши проходили в Чикаго, Нью-Йорке, Атланте, Вашингтоне, округе Колумбия, Фениксе, Далласе,
Хьюстоне, Тусоне, Денвере и многих других городах (Робинсон, 2006, стр.78). Оценки посещаемости марша в Лос-Анджелесе колеблются от 500 000 до 1,3 миллиона человек. Демонстрации включали массовые забастовки студентов (Loyd and Burridge, 2007). 1 мая 2006 г. была организована очередная серия общенациональных акций протеста. Рабочих-иммигрантов, студентов и сторонников поощряли к участию в общенациональном бойкоте, чтобы продемонстрировать вклад иммигрантов в Соединенные Штаты (Pulido, 2007).
Первая серия протестов была направлена на демонстрацию оппозиции Х.R. 4437. Анджела Санбрано, одна из организаторов демонстрации 26 марта в Лос-Анджелесе, как сообщается, сказала: «Нам нужно было послать сильный и четкий сигнал Конгрессу и президенту Бушу, что иммигрантское сообщество не позволит криминализация нашего народа »(Бернштейн, 2006, с.
1). На более поздних маршах «вместо того, чтобы просто требовать отказа от карательных иммиграционных мер, протестующие искали не что иное, как справедливость для иммигрантов и поддерживали законодательство, позволяющее иммигрантам без документов урегулировать свой иммиграционный статус» (Johnson and Hing, 2007, p.100).
Законопроект Зенсенбреннера не был принят Сенатом. Вместо этого в мае 2006 года Сенат принял компромиссную меру (S. 2611), которая не включала наиболее спорные аспекты законопроекта Зенсенбреннера. Конгресс действительно санкционировал строительство 700-мильной стены (120 Stat. 2638 [2006]). К концу лета Конгресс отвлек свое внимание от вопросов иммиграции, и посещаемость демонстраций за права иммигрантов, похоже, снизилась (Johnson and Hing, 2007).
В этой статье движение за права иммигрантов рассматривается с национальной точки зрения.Обсуждение событий в отдельных городах призвано способствовать пониманию движения в целом. В статье не ставится вопрос о том, являются ли марши 2006 г.
движением. Выражения «движение за права иммигрантов», «движение» и «мобилизация» используются здесь как синонимы для обозначения коллективных демонстраций во многих городах США весной 2006 года. Термин «права иммигрантов» здесь не используется. иметь в виду конкретные юридические права.Скорее, «права иммигрантов» относятся к коллективным недовольствам, выраженным во время маршей весной 2006 года.
Цель этой статьи — использовать рамки для анализа возникновения и препятствий социальных движений, чтобы лучше понять движение за права иммигрантов. Теоретический анализ и обзор литературы способствуют лучшему пониманию того, что привело к появлению движения за права иммигрантов. Они также способствуют обсуждению способности движения достичь таких целей, как преобразование классовой структуры, демократизация общества, переопределение культурной самобытности и противодействие неолиберализму.
ВОЗНИКНОВЕНИЕ ДВИЖЕНИЯ
В своей книге Dynamics of Contention Дуг МакАдам, Сидни Тарроу и Чарльз Тилли (2001) пишут, что в течение 1960-х и 1970-х годов большая часть анализа социальных движений была сосредоточена на четырех ключевых аспектах.
концепции. Этими четырьмя концепциями были:
Политические возможности , иногда кристаллизованные как статические структуры возможностей, иногда как изменяющиеся политические условия; мобилизующие структуры , как формальные организации движений, так и социальные сети повседневной жизни; коллективное действие образует как культурные константы, которые ориентируют участников, так и те, которые они сами создают; установили репертуаров разногласий и то, как эти репертуары развиваются в ответ на изменения в капитализме, государственном строительстве и других менее монументальных процессах.(стр. 14–15)
Согласно McAdam и соавт. (2001), внимание к этим четырем концепциям вышло на первый план при обсуждении социальных движений в ответ на критику предшествующего анализа социальных движений. МакАдам и соавторы (2001) излагают начальные школы мысли, которые развились на основе этой критики. Модели мобилизации ресурсов делают упор на «организационные основы, накопление ресурсов и коллективную координацию для популярных политических деятелей» (2001, стр.
15). Однако аналитики политических процессов подчеркивают «динамизм, стратегическое взаимодействие и реакцию на политическую среду» (2001, стр.16). Работа аналитиков политического процесса подчеркнула роль «репертуара раздора» (15) в социальных движениях. «Репертуар разногласий» — это «закодированные культурой способы, которыми люди взаимодействуют в спорной политике» (2001, стр. 16). Более поздние исследования добавили четвертый компонент к изучению социальных движений. Он основан на «социально-психологических и культурных перспективах» (2001, стр. 16), которые способствуют анализу социальных движений и пониманию того, «как социальные акторы формулируют утверждения, своих оппонентов и свою идентичность» (2001, стр.16). Эти точки зрения рассматривают кадрирование как «активный, творческий и конституирующий процесс» (стр. 16).
МакАдам и его сотрудники (2001) утверждают, что можно провести границы между школами мысли: «Было бы бесполезно преувеличивать различия между энтузиастами мобилизации ресурсов, политического процесса, репертуара разногласий и фреймов» (стр.
16 ). Они добавляют: «Фактически, к 1980-м годам большинство изучающих социальные движения в Северной Америке приняли общую повестку дня социального движения и различались, главным образом, их относительным вниманием к различным компонентам этой повестки дня» (2001, стр.16). Таким образом, McAdam and Associates взяли элементы с разных точек зрения на теорию социального движения, мобилизацию ресурсов, политический процесс, репертуар разногласий и фрейм, объединив эти точки зрения в единую модель. МакАдам и его коллеги (2001, стр. 14) называют свою синтезированную модель «классической повесткой дня социального движения». Модель изображает социальные изменения, мобилизацию структур, возможности, угрозы, процессы фрейма и репертуар разногласий — все в динамическом взаимодействии, ведущем к конфликтным столкновениям.Они отвечают на критику о том, что классическая модель социального движения «чрезмерно структурна и статична» (2001, стр. 18), подчеркивая аспекты динамической мобилизации. При этом они «пытаются идентифицировать динамические механизмы, которые приводят эти переменные во взаимосвязь друг с другом и с другими важными действующими лицами» (стр.
43). В этой статье используется модель МакАдама и соавторов (2001) в качестве аналитической основы для описания возникновения спорного взаимодействия, имевшего место весной 2006 года, когда миллионы людей по всей стране вышли на демонстрации в защиту прав иммигрантов.
ЧАСТИ КАМПАНИИ
Социальные изменения
МакАдам и его сотрудники (2001) пишут, что процессы социальных изменений «инициируют процесс изменений и вызывают изменения в политической, культурной и экономической среде» (стр. 41). ). Их обсуждение социальных изменений рассматривает то, как изменения в политической, культурной и экономической среде влияют на другие компоненты модели, тем самым способствуя возникновению социального движения. Макадам и его коллеги (2001) обсуждают социальные изменения, которые способствовали возникновению движения за гражданские права.Например, распространение права голоса на афроамериканцев привело к появлению политических возможностей, а урбанизация юга привела к развитию мобилизующих структур.
Макадам и его коллеги (2001, с. 43) далее отмечают: «Эти изменения, таким образом, ослабили культурную хватку Джима Кроу, что позволило силам по защите прав человека формулировать жалобы новыми и более спорными способами». Изменения также «дали им возможность охватить более широкий репертуар разногласий » (стр. 43).
Увеличение численности иммигрантов — это современные социальные изменения, которые служат катализатором мобилизации усилий по решению проблем, связанных с иммиграцией.Кроме того, мобилизация иммиграции может быть вызвана ростом населения внутри одной культурной группы. Нильда Флорес-Гонсалес и его коллеги (2006) отмечают, что 36 миллионов латиноамериканцев живут в Соединенных Штатах, и, по оценкам, в Соединенных Штатах насчитывается 12 миллионов нелегальных иммигрантов (Lazos Vargas, 2006). На демонстрации 1 мая в Чикаго Флорес-Гонсалес и соавторы (2006) опросили 410 участников, используя «технику многоступенчатой блочной выборки, чтобы дать респондентам равные шансы быть отобранными для исследования» (стр.
2). Они продолжили опрос, опросив «участников, организаторов и руководителей организаций, участвовавших в мобилизации» (2006, стр. 1). Мексиканская культурная группа занимает видное место среди латиноамериканских иммигрантов в Чикаго, а значимость мексиканской культурной группы примечательна в текущем социальном контексте. Флорес-Гонсалес и его коллеги (2006) отмечают, что 52 процента всех опрошенных лиц указали, что они имеют мексиканское происхождение, а 81 процент опрошенных лиц иностранного происхождения идентифицировали себя, используя термин, указывающий на некоторую форму мексиканской культурной идентичности.Хотя это и не подтверждено, возможно, восприятие власти, проистекающее из такого контекста, может усилить готовность иммигрантов к политической борьбе и отстаиванию прав.
Враждебность политического климата к иммиграционной политике — еще одно социальное изменение, которое вызывает мобилизацию иммигрантов (Джонсон и Хинг, 2007; Лазос Варгас, 2006; Пулидо, 2007). Например, Аристид Золберг (2006) обсуждает, как события 11 сентября 2001 года и внимание Джорджа Буша к терроризму изменили политический дискурс об иммиграции, иммиграционной политике и дипломатии с президентом Мексики Винсенте Фоксом.
Законопроект Sensenbrenner, в официальном названии которого содержится термин «антитерроризм», определяет нелегальную иммиграцию как угрозу национальной безопасности. После 11 сентября 2001 г. иммиграционная политика была изменена «в основном как средство борьбы с терроризмом» (Тумлин, 2004 г., стр. 1175). Влияние антитеррористической программы администрации Буша не потеряно для участников движения за права иммигрантов. Сообщается, что Жилберто Кастро, протестуя в Лос-Анджелесе, сказал: «Мы пришли сюда, чтобы протестовать. Они хотят принять закон, чтобы обращаться с иммигрантами как с террористами »(Reynolds and Fiore, 2006, p.1).
Политические возможности и угрозы
Макадам и его сотрудники (2001) описывают политические возможности и угрозы в изменениях политической среды, которые формируют «приливы и отливы в деятельности движения» (стр. 41). Они пишут: « Политические возможности и ограничения противостоят данному претенденту» (стр. 41; т. Е. Претендент на социальное положение) и «Политическая среда в любое время не является неизменной; политические возможности соперника по участию в успешных коллективных действиях со временем меняются »(стр.
41). В качестве примера они отмечают, что избирательное право черных послужило политической возможностью для движения за гражданские права, «превратив ранее несуществующее« голосование черных »во все более важный электоральный ресурс в президентской политике» (McAdam et al., 2001, стр. 42). ).
По мере того, как их число растет, иммигранты получают политическую возможность усилить свою власть и влияние. Гастон Эспиноза (2007, стр. 153) пишет: «Решающая роль латиноамериканцев на выборах 2004 года … также побудила многих политиков-демократов и республиканцев обратить пристальное внимание на дебаты о реформе иммиграционной политики.Однако антииммигрантские настроения и политика представляют собой политическую угрозу для этих групп. Угроза законопроекта Sensenbrenner, безусловно, побудила многих людей участвовать в демонстрациях (Johnson and Hing, 2007; Larzos Vargas, 2006; Pulido, 2007). Возможности и угрозы представлены в анализе событий 2006 года Эми Шеннон (2007). Она пишет: «В то время как мартовские и апрельские события были сосредоточены на противодействии H.
R. 4437, митинги 1 мая призвали к иммиграционной реформе, которая позволила бы тем, кто находится в Соединенных Штатах, легализовать свой статус» (2007, стр.29). Митинг 1 мая продемонстрировал переход от мобилизации в ответ на политическую угрозу к мобилизации, чтобы действовать при предполагаемой политической возможности.
Как отмечают МакАдам и соавторы (2001), этот компонент делает классическую модель социального движения более динамичной: «Возможности и угрозы не являются объективными категориями, а зависят от типа коллективной атрибуции, которую классическая повестка дня ограничивала формулированием целей движения». (стр.45). Воздействие возможностей и угроз зависит от того, признаются они или нет и как они интерпретируются или конструируются.Интересный пример того, как латиноамериканское сообщество пришло к пониманию угрозы антииммигрантских настроений, произошел по радио в Лос-Анджелесе. Сильвия Лазос Варгас (2006) описывает и интервью, которое Эль Пиолин, популярный диктор радио, провел в эфире с членом организации Minuteman, охарактеризовав это событие как «поворотный момент» (стр.
813). Напыщенная речь минитмена о том, как следует депортировать всех латиноамериканцев, «убедила слушателей в том, что антииммигрантские настроения реальны и очень уродливы, и многих это потрясло до самоуспокоенности» (2006, стр.813).
Мобилизующие структуры
МакАдам и его сотрудники (2001) определяют компонент мобилизационных структур классической модели социального движения как «как формальные организации движения, так и социальные сети повседневной жизни» (стр. 14). Мобилизационные структуры «способствуют общению, координации и приверженности внутри и между потенциальными участниками» (стр. 16). Они предлагают черные церкви, черные колледжи и отделения NAACP в качестве примеров мобилизации структур в движении за гражданские права.
Ирен Блумрад и Кристин Трост (2007) описывают некоторые из мобилизующих структур, которые привели молодежь и взрослых на митинг в Окленде, Калифорния, 1 мая 2006 года. Блумрад и Трост (2007) подчеркивают роль семьи как мобилизующей силы. структура, в которой молодежь, вероятно, поощряла родителей к участию. Они также обнаружили, что школы, молодежные группы и сверстники чаще всего влияли на участие молодежи в митинге, но работа, церковь и сверстники поощряли участие родителей.Ник Теодор и Нина Мартин (2007) исследуют роль общественных организаций в основном иммигрантском сообществе Чикаго Олбани-Парк, документируя роль организаций в «объединении иммигрантов, политической мобилизации и гражданской активности» (стр. 270). СМИ — еще одна мобилизующая структура. Флорес-Гонсалес и его сотрудники (2006) обнаружили, что более половины опрошенных сообщили, что слышали о марше 1 мая 2006 года в средствах массовой информации, особенно через испаноязычные СМИ.
Переосмысляя мобилизующую структуру как структуру с повышенным динамизмом, МакАдам и его коллеги (2001, стр. 45) отмечают: «Мобилизующие структуры могут существовать заранее или создаваться в ходе конфликта, но в любом случае должны быть присвоены как средства борьбы ». Это новое понимание мобилизующих структур предполагает, что они больше не статичны. Вместо этого существующие организации меняют свои цели и становятся орудием борьбы, и могут возникать новые мобилизующие структуры. Динамическое понимание мобилизационных структур очевидно в движении за права иммигрантов, поскольку учащиеся превратили школы в места для организации, а рабочие заставили свои рабочие места закрыться на день (Pulido, 2007).
Фреймы коллективного действия
МакАдам и соавторы (2001) описывают компонент «фреймов коллективного действия» классической модели социального движения как «как культурные константы, которые ориентируют участников, так и те, которые они сами создают» (стр. 14). Другими словами, рамки, определяющие участие в движениях, встроены в социальные нормы и созданы сознательно. Фрейминг, «коллективный процесс интерпретации, атрибуции и социального конструирования, посредник между возможностью и действием», производящий «общие определения того, что происходит» (2001, стр.16). Они пишут, что посредством этого «коллективного процесса… движения формируют конкретные жалобы в рамках общих рамок коллективных действий, которые уважают требования, связывают их с другими и помогают создать коллективную идентичность среди заявителей» (стр. 41). Макадам и соавторы (2001) переосмысливают фрейм как динамический процесс, утверждая, что фрейм не ограничивается только воздействием на цели движения. Напротив, это происходит во всех частях общественного движения. Они пишут: «Целые эпизоды, их актеры и их действия интерактивно создаются участниками, их оппонентами, прессой и важными третьими сторонами» (2001, стр.45).
Две основные рамы существенно повлияли на обсуждаемый механизм. Первый кадр сместился с первоначального ответа на политическую угрозу во время мартовских и апрельских митингов к более позднему ответу на политическую возможность во время митинга 1 мая. Организаторы мартовских и апрельских демонстраций представили события как возможность демонстрации против угроз, которые они увидели в H.R. 4437. Митинг 1 мая 2006 года представляет собой сдвиг в рамке, чтобы подчеркнуть коллективную силу для отстаивания требований.Во время марша участники скандировали: « Hoy marchamos, mañana votamos! »[Сегодня мы маршируем, завтра мы голосуем!] (Шеннон 2007, стр. 31), как возможность продемонстрировать политическую мощь движения политикам, СМИ и многочисленным участникам движения. Кевин Джонсон и Билл Хинг (2007, стр. 103) пишут: «Зарождающееся движение, по крайней мере вначале, было реакцией на законопроект Сенсенбреннера, а не проактивным движением, стремящимся к позитивным изменениям…. Однако, по крайней мере, на время, позже движение превратилось в поиски справедливости для иммигрантов, которые вышли далеко за рамки блокирования прохождения одного ограничительного законопроекта.
В этом движении второй рамкой является восприятие того, что антииммигрантские настроения и политика представляют угрозу для всех латиноамериканцев, а не только для новых иммигрантов без документов. Соответствующие угрозы считаются опасными для латиноамериканской культуры, а не только для иммигрантов. В своем исследовании латиноамериканских старшеклассников в Лос-Анджелесе Лиза Гарсия Бедолла (2000) обнаружила, что участие молодежи в движении определяется (1) тем, чувствуют ли они себя связанными с иммигрантским сообществом или отождествляются с ним, и (2) являются ли они рассматривал иммиграционное законодательство только как антииммигрантское или как анти-латиноамериканское.
Репертуар разногласий
МакАдам и сотрудники (2001) описывают «репертуар разногласий», еще один компонент классической модели социального движения, как «набор средств, с помощью которых участники спорной политики заявляют коллективные претензии» (стр. 18). Они различают два типа разногласий: трансгрессивное и сдерживаемое. Трансгрессивное соперничество «предлагает преимущества неожиданности, неопределенности и новизны» (2001, 41). Сдержанное утверждение имеет «преимущество в том, что его принимают, знакомы и относительно легко использовать заявителями без специальных ресурсов или готовности нести расходы и идти на большой риск» (стр.41). Примеры репертуара раздора, используемого в движении за гражданские права, включают «марши, сидячие забастовки и другие нарушения власти белых» (стр. 43). Затем МакАдам и его коллеги (2001, стр. 49) представляют динамическую интерпретацию компонента: «Инновационное состязание — это действие, которое включает утверждения, выбирает объекты требований, включает коллективные представления о себе и / или принимает средства, которые либо беспрецедентны, либо запрещены. в рамках рассматриваемого режима ». Однако эти стороны конфликта редко принимают новаторские формы действий, которые являются действительно новыми.
В нынешней мобилизации вокруг прав иммигрантов можно увидеть два основных спора. Оба выражения представляют собой ограниченное утверждение, поскольку они являются общепринятыми в культурном и политическом отношении формами социального сопротивления. Митинги представляют собой первое проявление разногласий. В сообщениях СМИ отмечается большое количество участников и отмечается мирный и сдержанный характер демонстраций. В одной статье демонстрация 1 мая описывалась как «мирное собрание, усеянное американскими флагами» (Avila and Olivo, 2006b, p.1). Другой охарактеризовал демонстрацию 10 марта как «праздничное» мероприятие, полное толкателей детских колясок, и, как сказал заместитель суперинтенданта полиции Чикаго, «очень хороший марш» (Avila and Olivo, 2006a, p. 1).
Вторая стратегия раздора внутри этого движения очевидна в неформальных забастовках рабочих и студентов. Отмечая влияние маршей на местные предприятия и школы, газета Chicago Tribune отметила, что участники митингов иммигрантов сделали «сильное заявление в другом месте своим отсутствием» (Avila and Olivo, 2006a, p.1). В то время как их сотрудники-иммигранты (и поддерживающие иммигрантов) проводили демонстрации, многие предприятия по всей стране были вынуждены закрыться. Также примечательны пустые классные комнаты, возникшие в результате того, что массы старшеклассников отказались посещать школу на день для участия в демонстрациях (Lazos Vargas, 2006; Loyd and Burridge, 2007; Robinson, 2006).
Появление, объясненное городом и за его пределами
Еще один способ понять возникновение движения — изучить его в географическом контексте города.Плотность социальных связей и сетей в городе и их разнообразие формируют появление социальных движений (Nicholls, 2007). Региональные и национальные сети также способствуют появлению социальных движений (Pastor, 2001).
Использование социальных связей
Уолтер Николлс (2007), современный теоретик социальных движений, считает города горячими точками социальных движений из-за богатства взаимоотношений, которые городские условия развивают как внутри, так и между сообществами.На организационном уровне существуют «сильные связи» внутри организаций социальных изменений, а также «слабые связи», которые связывают организации друг с другом и с политическими структурами (Nicholls, 2007, стр. 3). Наличие как сильных, так и слабых связей в городах обеспечивает ценную основу для организации социальных изменений. Теория Николлса основана на классическом обсуждении роли мобилизующих структур в содействии возникновению социальных движений. Он отмечает ценность организаций, действующих независимо, но также и ценность организаций, работающих вместе в сетях для достижения общих или дополнительных целей.
В ходе текущей мобилизации есть свидетельства того, что как сильные, так и слабые связи играют важную роль в мобилизации людей. Блумрад и Трост (2007) акцентируют внимание на решающей роли, которую играет молодежь, информируя своих родителей о движении и мотивируя их к участию. Это пример того, как сети «сильных связей» Николлса (2007, стр. 3) играют роль в мобилизации участия в движении. Блумраад и Трост (2007) также обсуждают роль средств массовой информации и веб-сайта MySpace в распространении информации о марше.СМИ и онлайн-сети способствуют общению между сетями «слабых связей» (Nicholls, 2007, стр. 3). Флорес-Гонсалес и его коллеги (2006) отмечают роль личных отношений в мобилизации участников движения, обнаружив, что 56 процентов участников марша 1 мая в Чикаго пришли с членами семьи, а 54 процента — с друзьями. Их результаты также предполагают, что слабые связи могут влиять на мобилизацию. Они обнаружили, что 71 процент опрошенных участников марша сообщили, что религиозные лидеры рекомендовали им принять участие в марше, а 56 процентов сообщили, что слышали о марше по радио.
Сети за пределами города
Байрон Миллер (2000) и Мануэль Пастор (2001) обсуждают преимущества организации вокруг проблемы, которая выходит за рамки ограничительной идентичности или местоположения. Пастор (2001) определяет потенциальную возможность для мобилизации усилий по вопросам, выходящим за рамки влияния местного географического положения. Миллер (2000) определяет возможность для мобилизации посредством использования «основанной на месте коллективной идентичности … [которая] может предложить социальным движениям очень эффективные средства … с помощью которых можно преодолеть или частично превзойти идентичности, построенные на основе классов, расы, этнической принадлежности, пола. , и сексуальность »(Миллер, 2000, стр.61).
Иммиграционные вопросы могут объединять различные группы, но степень этого потенциала зависит от масштаба проблем, с которыми они сталкиваются, и используемой при этом тактики. Пастор (2001) определяет возможности для успешных социальных движений в решении проблем, использовании фреймов и выборе тактики, которые расширяют сферу действия движения за пределы локального и за пределы одной группы идентичности. Формулируя проблемы иммигрантов как широко относящиеся к латиноамериканской культуре, организаторы могут побуждать к участию, но это представление может также оттолкнуть группы иммигрантов и, следовательно, может уменьшить возможности для межкультурной организации, ослабляя потенциал успеха.Кроме того, организация по вопросам иммигрантов может быть очень специфичной для конкретного места, что может привести, например, к созданию центра поденного труда в определенном районе (Теодор и Мартин, 2007). Такие усилия приносят ценные достижения, но не могут обеспечить максимальное участие за пределами непосредственного местоположения из-за географических границ целей организации. Мануэль Кастельс (1983) обеспокоен тем, что городские социальные движения имеют тенденцию брать на себя вопросы распределения муниципальных ресурсов, а не сталкиваться с общими глубинными проблемами классового и расового неравенства.Стратегии движения и культурные группы, включенные или исключенные из каждой стратегии, могут иметь большое значение для успеха движения.
АНАЛИЗ СОЦИАЛЬНОГО ДВИЖЕНИЯ
Принимая вызов: цели Кастельса для социального движения
Кастельс (1983) выделяет три потенциальные цели городских социальных движений. Он определяет цели как «целенаправленные желания и требования, присутствующие в коллективной практике движения» (1983, с. 319).Его три цели: «требования коллективного потребления, культура сообщества и политическое самоуправление» (стр. 322). Выдвигая требования относительно распределения городских ресурсов, городские социальные движения стремятся трансформировать классовую структуру. Стремясь определить культуру сообщества изнутри или преодолеть культурную идентичность, движения переопределяют культурную идентичность. По мере того, как движения способствуют усилению власти в правительстве, они еще больше демократизируют общество. В своем анализе различных социальных движений Кастельс заметил: «Не все движения, которые мы наблюдали, преследовали три основные цели; они не преследовали их с такой же интенсивностью »(стр.319). Тем не менее, Кастельс утверждает: «Чтобы осуществить трансформацию городского значения в полной мере с его политическими и культурными последствиями, городское движение должно четко сформулировать на практике три цели» (1983, p. 322). В следующем разделе анализируется текущая мобилизация прав иммигрантов в свете трех целей Кастельс, утверждая, что движение за права иммигрантов в состоянии взять на себя все три цели.
Преобразование классовой структуры
Кастельс утверждает, что успешные социальные движения бросают вызов классовой структуре.Он утверждает, что они также должны настаивать на перераспределении власти и ресурсов для рабочих. Кастельс (1979) призывает общественные движения реализовать свой революционный потенциал путем партнерства с профсоюзными организациями и радикальными политическими группами.
Исследуемая мобилизация привязана к трудовым вопросам. Некоторые участники демонстраций выразили явное стремление к соблюдению прав трудящихся и легализации рабочего статуса. Флорес-Гонсалес и его коллеги (2006) обнаружили, что 12 процентов опрошенных участников назвали работу или права работников причинами для марша.Они также отмечают, что 27 процентов опрошенных участников марша заявили, что идут за легализацией. Легализация обеспечит политическую легитимность и легальный статус работы. Другие участники выразили желание признать вклад иммигрантов в развитие города и экономики. Сообщается, что один демонстрант сказал: «Большинство людей не осознают, сколько работы мы делаем, но это часть их повседневной жизни… Мы строим все здания и готовим всю еду. Сегодня они поймут »(Авила и Оливо, 2006a, стр.1).
Нынешняя классовая структура в Соединенных Штатах основана на подклассах работников, которые не смогли защитить себя согласно трудовому законодательству США (Ontiveros, 2008; Robinson, 2006). Мария Линда Онтиверос (2008, стр. 157) пишет: «Исторически трудовое законодательство систематически лишало трудящихся-иммигрантов их защиты несколькими способами». Во-первых, рабочие-иммигранты исключены из отрасли; «Многие отрасли, в которых трудятся иммигранты, такие как сельское хозяйство и домашний труд, исключены из федеральных законодательных мер защиты права на выход из профсоюзов» (стр.158). Кроме того, большинство законов о труде распространяется только на тех, кто является наемным работником, и исключает из защиты временную или субподрядную занятость — тот самый тип трудовых договоров, по которым работают многие иммигранты. Уильям Робинсон (2006) пишет, что иммиграция из Латинской Америки приносит пользу работодателям, потому что они «хотят поддерживать обширный рабочий пул, который можно использовать в опасных условиях, который не пользуется гражданскими, политическими и трудовыми правами граждан и избавляется от него посредством депортации» (стр. .84). Он описывает «новые классовые отношения глобального капитализма», отношения, которые «растворяют понятие ответственности, какой бы минимальной она ни была, которую несут правительства перед своими гражданами или работодатели перед своими работниками» (2006, с. 89). Он утверждает, что рабочие являются архетипами новых классовых отношений, потому что «они являются голым товаром, больше не встроенным в отношения взаимности, укорененные в социальных и политических сообществах, которые исторически были институционализированы в национальных государствах» (стр.89).
Робинсон отмечает, что успех движения в противостоянии США и транснациональной классовой структуре зависит от того, как движение ставит свои цели. Во-первых, движение может трансформировать классовую структуру, играя роль в формировании политики, влияющей на рабочих. Счет Sensenbrenner является примером такой политики (Робинсон, 2006). Во-вторых, поскольку движение ставит своей целью достижение легализованного статуса для рабочих без документов и пути к гражданству, существует потенциал для трансформации классовой структуры.Робинсон (2006, стр. 89) пишет, что движение за права иммигрантов требует «полных прав для всех иммигрантов, включая амнистию, защиту рабочих, меры по воссоединению семей, путь к гражданству или постоянному месту жительства… прекращение нападений на иммигрантов и криминализацию. иммигрантских общин ». Он утверждает, что движение выходит «за рамки непосредственных требований; он бросает вызов классовым отношениям, лежащим в основе глобального капитализма »(стр. 89). Таким образом, он заключает, что «борьба за права иммигрантов находится на острие глобальной борьбы рабочего класса против капиталистической глобализации» (2006, стр.89).
Новое определение культурной идентичности
Два элемента составляют вторую классификацию целей социального движения Кастельсом (1983). Первый способ, с помощью которого движения имеют возможность переопределить культурную идентичность, — это развитие сообщества и утверждение права культурной группы на сохранение или развитие своей собственной идентичности. Второй способ, которым движения могут переопределить культурную идентичность, — это объединение культурных групп, которые обычно не совпадают, тем самым создавая транскультурные сети.
Согласно Сильвии Лазос Варгас (2006), движение за права иммигрантов реконструировало культурный нарратив иммигрантов и переопределило американскую культурную идентичность. Она пишет: «Повествование об иммигрантах нового было о том, как рисковать своей жизнью, чтобы пересечь границу, неустанно трудиться на сложных работах, чтобы улучшить жизнь своих детей, жить в страхе перед депортацией, но каким-то образом держаться, пока кто-то не сможет легализовать иммиграционный статус. В этом новом нарративе иммигрант, будь то санкционированный или несанкционированный, был частью Америки и также мог претендовать на американскую мечту.(стр. 808) Результаты опроса, проведенного Флорес-Гонсалес и соавторами (2006, стр. 5), показали, что 91 процент респондентов «выразил сильную любовь» к Соединенным Штатам; 94 процента считают, что двойное гражданство может быть лояльным вдвойне. Эти результаты говорят о том, что участники движения не рассматривают культурную идентичность как препятствие для национальной идентичности. Это пример того, что Ричард Альба (2005) счел бы размытой или неоднозначной границей.
Кастельс (1983) предостерегает социальные движения от определения себя как культурно однородных.Скорее, утверждает он, они должны работать, чтобы обосновать идентичность в конструкциях, выходящих за рамки отдельных расовых или культурных групп. Флорес-Гонсалес и его коллеги (2006) отмечают, что демонстрация 1 мая показала «потенциал латиноамериканцев разного национального происхождения для совместной работы для достижения общей цели» (стр. 4). Лазос Варгас (2006) соглашается с тем, что «это движение начало формировать новую политическую латиноамериканскую общую идентичность и разрушать бункеры идентичности, которые разделяли латиноамериканцев / ос» (стр. 808). Исследование Гарсиа Бедоллы (2000) с участием старшеклассников-латиноамериканцев показывает, что то, оформляется ли движение как движение иммигрантов или движение за права латиноамериканцев, влияет на уровень идентификации учащихся с движением, а также на их участие.Расширение движения для решения проблем, с которыми сталкиваются все латиноамериканцы, может позволить успешному социальному движению преодолеть различия между латиноамериканскими культурными группами. Однако слишком жесткое оформление движения как латиноамериканского движения может иметь непредвиденные последствия. Это может исключить другие иммигрантские и культурно угнетенные группы. Джонсон и Хинг (2007, стр. 102) отмечают: «Хотя в марше участвовали массы людей, участники марша не были настолько репрезентативными для различных групп меньшинств, как хотелось бы.Они утверждают, что для того, чтобы движение за права иммигрантов превратилось в новое движение за гражданские права, оно «должно касаться не только иммиграции, но и афроамериканцев» (стр. 101). Чтобы создать такое движение, они предлагают найти точки соприкосновения по таким вопросам, как заработная плата и защита труда, жилье, образование и расовая дискриминация.
Демократическое общество
Третья категория Кастельса — это борьба за усиление власти граждан и построение более демократического общества.В эту цель входит стремление к увеличению местного самоуправления за счет централизованного государства.
Флорес-Гонсалес и его коллеги (2006) предполагают, что митинги, возможно, «разбудили« спящего гиганта », вынудив не политизированных людей маршировать по улицам и рискнуть потерять работу из-за чего-то, что для них очень важно» (стр. . 4). Демонстрации в марте 2006 г. имели рекордную посещаемость как в Чикаго, так и в Лос-Анджелесе (Робинсон, 2006). Привлекая участников таким образом, движение за права иммигрантов уже преуспело в демократизации общества.Лазос Варгас (2006) описывает влияние участия в движении на старшеклассников, которые организовывали студенческие забастовки в Лас-Вегасе, штат Невада. Она пишет: «Пробудилось политическое сознание студентов…. Студенты были полны решимости быть услышанными »(стр. 814). Возросшее политическое участие внутри движения является сильным сигналом для политиков. Джонсон и Хинг (2007, стр. 104) пишут: «В будущих дебатах по иммиграции законодатели не скоро смогут забыть о силе, эмоциях и масштабах массовых маршей весны 2006 года.Они также не забудут бурю гнева, споров и сопротивления, вызванную карательными иммиграционными мерами в законопроекте Sensenbrenner ». Движение за права иммигрантов создало пространство для участия общественности в процессе иммиграционной политики.
Попытки демократизации через организацию сталкиваются с рядом проблем. Это особенно верно в отношении попыток организовать социальную группу, не имеющую политических прав. Гражданство «влияет на чувство членства и готовность предъявлять претензии, отстаивая права» (Альба, 2005, стр.27). Тем не менее, даже латиноамериканцы, являющиеся гражданами, недопредставлены на избирательных участках (García Bedolla, 2000). Латиноамериканцы составляют 14 процентов населения, но только 8 процентов электората (Lazos Vargas, 2006). Один из способов, которым движение за права иммигрантов расширяет демократизацию латиноамериканского сообщества, — это предлагать многим возможность политического участия без гражданства. В данном случае такое участие принимало форму демонстраций и забастовок. Посредством участия неграждане осуществляют гражданскую власть.Сети общественных организаций и сервисных агентств, которые составляют «гражданское общество мигрантов», «стали ведущим голосом в политических дебатах на федеральном, государственном и местном уровнях» от имени тех, кто не может быть услышан посредством голосования (Теодор и Мартин, 2007, с. 271). Такие организации также являются «важнейшими проводниками информации и помощи в политической инкорпорации» (Bloemraad, 2006, стр. 678).
Популярный слоган: « Hoy marchamos, mañana votamos! »(Шеннон, 2007, стр.31), демонстрирует центральную роль демократизации как цели движения за права иммигрантов. Тем не менее, трудность, с которой столкнулось движение при реализации этого утверждения, обнаруживает проблему работы с группой, которая представляет политически отчужденных и бесправных. Лазос Варгас (2006, стр. 840) сообщает, что «независимые экзит-поллы латиноамериканских избирателей на выборах 2006 года показывают, что явка латиноамериканских избирателей в ноябре 2006 года (58,9%) была лишь немного выше, чем на последних промежуточных выборах. 2002 г. (57.9%) ». Небольшие различия не указывают на рост явки латиноамериканцев на выборах. Однако латиноамериканцы с гораздо большей вероятностью проголосовали за демократов, отвернувшись от партии республиканского представителя Сенсенбреннера. Она заключает: «Обещание — или угроза -« hoy marchamos, mañana votamos »может потребовать нескольких избирательных циклов, чтобы показать ощутимые численные результаты» (Лазос Варгас, 2006, стр. 840).
Противостояние неолиберализму в (новом) доме
Глобализация и неолиберализм сделали иммиграцию центральным вопросом внутренней политики.Расширение глобальной бедности было отчасти связано с агрессивным внедрением капитализма в развивающихся странах, что было обусловлено политикой Международного валютного фонда и Всемирного банка (Davis, 2006). Робинсон (2006) обсуждает факторы толкания и притяжения, которые формируют иммиграционные потоки: «Если потребность капитала в дешевой, податливой и депортированной рабочей силе в центрах глобальной экономики является основным« притягивающим фактором », вызывающим иммиграцию латиноамериканцев в США, то «фактор толчка» — это опустошение, оставленное двумя десятилетиями неолиберализма в Латинской Америке »(стр.85). Эти факторы, а также развитие современных транспортных технологий сняли многие естественные ограничения на иммиграционный поток (Zolberg, 2006). Хотя иммиграция является транснациональной проблемой, политика национального государства оказывает значительное влияние на политическую интеграцию иммигрантов (Bloemraad, 2006), а национальная политика осуществляется отдельными штатами и городами (Ellis, 2006). Таким образом, город, штат и национальное государство — это все подходящие уровни для борьбы с неолиберализмом, транснациональной системой, лежащей в основе несправедливости по отношению к иммигрантам (Маргит Майер, 2007; Пастор, 2001).Теодор и Мартин (2007) документально подтверждают роль социальных движений и общественных организаций в посредничестве между иммигрантами и «силами глобального капитализма», которые влияют на их «повседневный жизненный опыт» (стр. 275). Задача движения за права иммигрантов состоит в том, чтобы определить местные, региональные и национальные возможности для эффективного противодействия неолиберализму.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Критика Кастельсом городских социальных движений состоит в том, что слишком часто они «являются реакцией, а не альтернативой» (Castells, 1983, p.322). Чтобы не попасть в эту яму, движение за права иммигрантов может направить усилия на расширение прав иммигрантов, а не только противодействовать законопроектам, ограничивающим права иммигрантов. Сдвиг во фреймворке от сопротивления H.R.4377 к требованию легализации демонстрирует ощущение силы движения и сильное стратегическое использование фреймворка. Чтобы способствовать успеху движения, Кастельс (1983) рекомендует актерам избегать слишком малых целей. Успешные движения также объединяют идентичности (Castells, 1983), создают сети (Nicholls, 2007) и расширяют географический и культурный охват кампании (Pastor, 2001; Theodore and Martin, 2007).Действия на местном уровне могут предложить возможности противостоять лежащему в основе неравенству сил, присущему неолиберализму там, где он проявляется (Маргит Майер, 2007).
Пересмотр теоретических соображений может улучшить понимание путей возникновения социальных движений. Применение трех типов целей социального движения Кастельса позволяет исследовать, в какой степени движение преуспевает в усилиях по осуществлению социальных изменений. Остановка для рассмотрения проблем движения дает возможность их стратегически преодолеть.
ССЫЛКИ
Альба, Ричард (2005). Яркие и размытые границы: ассимиляция и изоляция второго поколения во Франции, Германии и США. Этнические и расовые исследования , 28 (1), 20–49.
Авила, Оскар и Антонио Оливо (2006a, 11 марта). Демонстрация силы. Чикаго Трибьюн , стр. А1.
Авила, Оскар и Антонио Оливо (2006b, 2 мая). Они маршируют вместе. Чикаго Трибьюн , стр. А1.
Бернштейн, Нина (27 марта 2006 г.).На улицах внезапно появляется толпа иммигрантов. Нью-Йорк Таймс , стр. A14.
Блумрад, Ирен (2006). Получение гражданства США и Канады: структурированная мобилизация и политическая инкорпорация иммигрантов. Социальные силы , 85 (2), 667–95.
Блумрад, Ирен и Кристин Трост (2007, май). Это семейное дело: межпоколенческая мобилизация во время весенних протестов 2006 г. (Рабочий документ). Беркли: Калифорнийский университет, Беркли, Институт изучения социальных изменений.
Кастельс, Мануэль (1979). Городской вопрос: марксистский подход. Кембридж, Массачусетс: MIT Press.
Кастельс, Мануэль (1983). Город и широкие массы: кросс-культурная теория городских социальных движений. Беркли: Калифорнийский университет Press.
Дэвис, Майк (2006). Планета трущоб. Лондон: Verso.
Эллис, Марк (2006). Тревожное географическое положение иммигрантов: иммиграция в США и политика масштаба. Tijdschrift voor Economische en Sociale Geografie , 97 (1), 49–58.
Эспиноза, Гастон (2007). «Сегодня мы действуем, завтра мы голосуем»: латиноамериканские религии, политика и активность в современном гражданском обществе США. Анналы Американской академии политических и социальных наук , 612 (1), 152–71.
Флорес-Гонсалес, Нильда, Амалия Палларес, Седрик Херринг и Мария Крысан (2006). Проект МСЖД по мобилизации иммигрантов: результаты общего исследования (неопубликованная рукопись). Чикаго: Иллинойский университет в Чикаго.
Гарсия Бедолла, Лиза (2000).Они и мы: идентичность, пол и политика среди латиноамериканской молодежи в Лос-Анджелесе. Social Science Quarterly , 81 (1), 106–22.
Джонсон, Кевин Р. и Билл Онг Хинг (2007). Марши за права иммигрантов 2006 года и перспективы нового движения за гражданские права. Обзор законодательства Гарварда о гражданских правах и гражданских свободах , 42 (1), 99–138.
Лазос Варгас, Сильвия Р. (2006). Марши за права иммигрантов (las marchas): «гиганте» (великан) проснулся или все еще спит сегодня вечером? Юридический журнал Невады , 7 (3), 780–825.
Лойд, Дженна М. и Эндрю Берридж (2007). Ла Гран Марча: Антирасизм и права иммигрантов в Южной Калифорнии. ACME: Международный электронный журнал для критических географических регионов , 6 (1), 1–35.
Маргит Майер, Маргит (2007). Оспаривание неолиберализации городского управления. В книге Хельги Лейтнер, Джейми Пек и Эрика С. Шеппарда (редакторы), Contesting Neoliberalism: Urban Frontiers (стр. 90–115). Нью-Йорк: Гилфорд.
Макадам, Дуг, Сидни Тарроу и Чарльз Тилли (2001). Динамика конкуренции . Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.
Миллер, Байрон А. (2000). География и социальные движения: сравнение антиядерной активности в районе Бостона. Миннеаполис: Университет Миннесоты Press.
Николс, Уолтер (2007). Новый взгляд на городской вопрос: значение городов для общественных движений (неопубликованная рукопись). Лонг-Бич: Калифорнийский государственный университет, Лонг-Бич.
Онтиверос, Мария Линда (2008).Из тени и в центр внимания: иммигранты и профсоюзы. WorkingUSA: Журнал труда и общества , 11 (1), 157–64.
Пастор, Мануэль младший (2001 г.). Общая земля на нулевом уровне? Новая экономика и новая организация в Лос-Анджелесе. Antipode , 33 (2), 260–89.
Пулидо, Лаура (2007). День без иммигрантов: расовая и классовая политика исключения иммигрантов. Антипод , 39 (1), 1–7.
Рейнольдс, Маура и Фэй Фиоре (2006, 11 апреля).«Мы Америка»: иммигранты и их сторонники призывают к достойному обращению и, прежде всего, к легализации. Los Angeles Times , стр. А1.
Робинсон, Уильям I. (2006). «Aqui estamos y no nos vamos!» Глобальный капитал и права иммигрантов. Раса и класс , 48 (2), 77–91.
Шеннон, Эми (2007, январь – март). Мобилизация для политической власти: марши иммигрантов и их долгосрочные последствия. Голоса Мексики , 78, 28–32.
Теодор, Ник и Нина Мартин (2007).Гражданское общество мигрантов: новые голоса в борьбе за развитие сообщества. Журнал по городским делам , 29 (3), 269–87.
Тумлин, Карен К. (2004). Подозреваемый первый: как политика терроризма меняет иммиграционную политику. California Law Review , 92 (4), 1175–1239.
Зольберг, Аристид Р. (2006). Нация по дизайну: иммиграционная политика в моде Америки. Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета.
ОБ АВТОРЕ
КАТРИН ХОБАН учится на втором курсе Школы управления социальным обслуживанием.Во время учебы на факультете изучения проблем мира и конфликтов Калифорнийского университета в Беркли она совместно основала Центр разрешения и трансформации конфликтов. Ранее она работала с Ассоциацией общественных организаций за реформу сейчас (ACORN), объединяя родителей и учителей для реформы образования. В настоящее время она занимается политическим образованием и организационной деятельностью со старшеклассниками.
Суд запретил российское движение против нелегальной иммиграции — RT Россия и бывший Советский Союз
Мосгорсуд запретил Движение против нелегальной иммиграции (ДПНИ), обвинив его лидеров в экстремистской деятельности.
В феврале прокуратура Москвы закрыла движение за экстремизм, но окончательное решение должен был принять суд. По словам прокуратуры, лидеры ДПНИ неоднократно принимали участие в мероприятиях, «направленных на разжигание межнациональной розни». Мосгорсуд на прошлой неделе отказал в удовлетворении иска прокуратуры о запрете движения и передаче его в Верховный суд. Ранее суды вынесли четыре приговора членам региональной организации ДПНИ и ее бывшему лидеру Александру Белову за разжигание экстремизма.Московская полиция заявила, что организация частично ответственна за массовые беспорядки на Манежной площади в декабре 2010 года, когда футбольные фанаты столкнулись с полицией в центре Москвы. Белов предупредил, что запрет движения может привести к радикализации националистических группировок, что в этом случае будет вне чьего-либо контроля. Движение было создано в 2002 году как реакция на случаи этнического насилия между москвичами и выходцами из Средней Азии и Южного Кавказа. ДПНИ удалось организовать ряд националистических митингов в Москве и регионах России и принять участие в ежегодном Русском марше.В 2006 году руководство ДПНИ поддержало митинги против нелегальной иммиграции в российском городе Кондопога после драки между местными жителями и чеченцами, в которой были убиты двое этнических русских. Позже в том же году члены движения были вовлечены в межэтнические столкновения с кавказскими этническими группами, что привело к десяткам арестов. Движение также неоднократно обвиняли в создании вооруженных формирований для защиты русских-славян от «агрессивных действий криминальных мигрантов». В январе этого года лидер Московской региональной организации ДПНИ был условно осужден за участие в избиении граждан Таджикистана, один из которых скончался от полученных травм.Илья Бойдаков обвинялся в создании незаконной группы молодых людей, которая, как сообщается, впоследствии вошла в состав ДПНИ. Следователи говорили о сильной иерархии и дисциплине группы. Однако Бойдаков пошел на сделку со следствием и сумел избежать более серьезного наказания. По словам руководителя правозащитного центра «СОВА» Александра Верховского, существуют организации более экстремистские, чем ДПНИ. Но тем не менее он приветствовал решение запретить движение. «Мне кажется, что организация, которая так тесно связана с насилием, не должна быть легальной», — сказал он Интерфаксу.«Дело не в том, что они говорят, а в том, что они делают». В то же время Верховский считает, что в радикальных националистических движениях усиливается «подпольная составляющая» из-за усиления давления на их активистов. Федеральная миграционная служба России также поддержала запрет. «Мы стараемся наладить конструктивный диалог со всеми общественными организациями и конфессиями», — сказал пресс-секретарь службы Константин Полторанин. «Но мы не увидели конструктивной позиции в деятельности организации [ДПНИ].«Националисты готовят ответ на решения суда. В понедельник Белов заявил журналистам, что готов принять участие в новом «интересном проекте», который может объединить разрозненные группы. Он охарактеризовал ДПНИ как организацию, которая пытается «играть с властью по правилам». Однако ранее в этом месяце глава Федеральной миграционной службы Константин Ромодановский заявил, что необходимо бороться с нелегальной иммиграцией, но от ДПНИ «не поступало сигналов» о том, как решить эту проблему.
Движение против нелегальной иммиграции запрещено
Встряхните болезньПравительство России заявило о растущей нетерпимости к националистическим организациям сегодня, когда Московский городской суд постановил, что Движение против нелегальной иммиграции (ДПНИ) является экстремистской организацией. Приговор выполнен по запросу Московской городской прокуратуры и Генпрокуратуры о расследовании деятельности организации по подстрекательству к расовому насилию. «В ходе расследования, — говорится в сообщении Генпрокуратуры, — было доказано, что цель и деятельность организации направлена на осуществление экстремистской деятельности, подстрекающей к нарушению прав и свобод человека и гражданина. наносит вред людям, здоровью граждан, общества и государства.Прокуратура Москвы не пожалела слов, заявив, что ДПНИ «отражает идеологию нацистских скинхедов». Да, звучит примерно правильно. Об этом нужно было сказать давно, но лучше поздно, чем никогда.
Недавние действия членов ДПНИ дали суду повод для этого. В январе группу членов ДПНИ судили за избиение и убийство иммигрантов в подмосковном поселке Противно. Илья Бойдаков, лидер «Противно ДПНИ», признал себя виновным в обмен на более мягкое наказание в виде пяти лет колонии.Оставшиеся члены ожидают приговора. В декабре 2010 года Иван Михеев, местный лидер ДПНИ в Кирове, был осужден вместе с двумя другими к испытательному сроку по статье 282: «разжигание ненависти, вражды и унижения человеческого достоинства, а также общественная поддержка терроризма». И, наконец, активистка ДПНИ в Туле Нина Зенкова была осуждена за распространение экстремистской литературы и разжигание ненависти. И кто мог забыть, что лидер ДПНИ Александр Белов в 2009 году был заключен в тюрьму на шесть месяцев по статье 282.
Но что действительно привлекло ДПНИ в поле зрения государства, так это беспорядки в Манеже четыре месяца назад. После беспорядков президент Медведев дал четкий сигнал о том, что терпимость государства к националистическим группам ослабевает: «Действия, направленные на разжигание расовой, национальной или религиозной ненависти… угрожают стабильности государства». На что Путин добавил: «Необходимо пресекать любые экстремистские действия». Начались неуклонные репрессии, кульминацией которых стало ДПНИ, крупнейшая до сих пор националистическая организация, испытавшая гнев государства.
Решение было одобрено как правительственными учреждениями, так и правозащитными организациями. Однако наблюдатель группы ненависти «СОВА», приветствуя запрет, заявил, что в конечном итоге он мало что изменит. «Активисты ДПНИ, нападающие на иммигрантов, продолжают без руководящего органа», — говорит Александр Верховский.
ДПНИ планирует обжаловать решение, но это ни к чему не приведет. Учитывая авторитет Генерального прокурора, можете быть уверены, что у ДПНИ нет шансов.
Но, как свидетельствует SOVA, юридический запрет может быть более символическим, чем что-либо еще.Действительно, руководство ДПНИ клянется найти «новый формат» своей деятельности. По словам лидера ДПНИ Владимира Ермолаева, ДПНИ уже создало ряд автономных инициатив и клубов — «Русский народ», «Национальный интерес» и даже правозащитную группу под названием «Российская сила». Задача этих групп, по его словам, «создавать что-то новое, прогрессивное и интересное. Мы хотим продолжать работать и приносить пользу обществу ».
Тебе должно понравиться, когда расисты выступают за права человека.
Изображение: РИА Новости
СвязанныеСоциальные движения — иммиграционная исследовательская группа
Андреа Силва
Аспирант, политология, UCR
Политическое участие было оправдано как способ смягчения социального и экономического неравенства (Verba and Nie, 1987). Социальные движения будут иметь больше шансов получить доступ к процессу принятия политических решений, если политическая система предоставляет достаточное количество возможностей для оппозиционной деятельности (Tarrow 1996, 54).Культурные переменные также влияют на жизнеспособность социального движения (Gamson 1995; Mansbridge and Morris 2001).
В этом обзоре отходит от общего обсуждения социальной мобилизации (см. Tarrow 1996, Edelson 2001, Giugni, McAdam and Tilly 1999, Castells 1985), вместо этого сосредотачиваясь на участии иммигрантов в этих движениях. Помимо рабочих движений, иммигранты также мобилизовались для расширения своих гражданских, политических и социальных прав. Понимание Маршаллом «социальных прав» (Klausen 1995) как «минимальной» экономической защиты, но, в большей степени, права на участие в социальном наследии и стандартах жизни, преобладающих в обществе.Эти права связаны с системой образования и социальными услугами (Marshall 1973, 66).
Иммигранты и организованные рабочие движенияНа рубеже 20-го века иммигранты, прибывшие из Европы, встретили холодный прием со стороны «туземцев», но нашли возможности трудоустройства на крупных промышленных предприятиях, что привело к образованию конгрегаций в городских центрах. Мобилизация иммигрантов стала неотъемлемой частью рабочего движения в девятнадцатом веке, поскольку рост числа иммигрантов из Европы предоставил рычаги для повышения заработной платы и условий труда (Tichenor and Heyman 2007). Ирландские иммигранты стали высокоорганизованными после того, как поселились в промышленных центрах США. К северо-востоку.Рабочие движения росли вместе с ирландско-американскими рабочими лидерами Теренсом Паудерли, Великим Мастером Рыцарей Труда, одним из многих ориентированных на иммигрантов предвестников Американской федерации труда. Эти организации представляли собой новую смесь рабочих движений и мобилизации иммигрантов, а также женщин и афроамериканцев (Forbath 1991, Walker 1991, Clauson and Clauson 2000). Кроме того, различные общины иммигрантов создали свои собственные профсоюзы, отвечая на поддержку AFL ограничения иммиграции в Соединенных Штатах в конце девятнадцатого века (Foner 1974, Sorrentino and Krase 2000, Min 2002).
Этот разрыв между организованным трудом и иммигрантским сообществом богат академическими исследованиями, поскольку ученые исследуют обвинения в организованном профсоюзы против иммигрантов, которые подрывают заработную плату и прекращают забастовки профсоюзов (Horowitch 1912, Moreno 2006, 296, Taft 1964, Powell 2005, 173, Cherry 2003, Холлифилд 1992). Хотя этот разрыв существует сегодня, действия по вовлечению мигрантов в трудовые движения предпринимались еще во время Второй мировой войны. Программа Bracero 1940-х годов привела в Соединенные Штаты рабочих-мигрантов из Мексики и с Филиппин, чтобы восполнить нехватку рабочей силы, оставшуюся после войны.Эти мигранты интегрировались в более широкую борьбу за права сельскохозяйственных рабочих на западном побережье, а позже объединились в Объединение сельскохозяйственных рабочих (Acuña 2007, Griswold del Castillo and Garcia 1997, Shaw 2008, Berberoglu 2002).
UFW с тех пор расширил свою деятельность по защите прав иммигрантов без документов в составе рабочей силы (Akers Chacón, Davis and Cardona 2006, Aquino and Goizueta 1998, Wong 2006). Некоторые утверждают, что «оживление» трудовой организации иммигрантов происходит с 1990-х годов, особенно в городских центрах, таких как Лос-Анджелес, Чикаго и Нью-Йорк (Milkman 2006, Wong and Shadduck-Hernández 2008, Acuña 2008, Abu-Lughod 1999). в некоторых случаях они возникли непосредственно из религиозных движений (Hondagneu-Sotelo 2008, Snow, Soule and Kriesi 2004, Jasper 1999, McAdam, McCarthy and Zald 1996).
Иммигранты и социальные движенияСмешение рабочего движения и мобилизации иммигрантов является одним из примеров более масштабных иммигрантских движений, направленных на их социальную интеграцию в американское общество. В дополнение к правам на рабочем месте иммигранты мобилизовались, чтобы расширить сферу своего влияния до гражданского, политического и социального. Различие в Соединенных Штатах между иммигрантами без документов, натурализованными гражданами и законными постоянными жителями создает еще одну переменную в понимании мобилизации иммигрантов.
Ученые доказывают связь между обращением с иммигрантами и мобилизацией недостаточно представленных граждан, отстаивающих свои гражданские права в Соединенных Штатах (Johnson 2004, Bardes, Shelley and Schmidt 2008), рассматривая борьбу за права иммигрантов как еще одну борьбу за гражданские права (Dodd and Томас 1999). Масштабы участия иммигрантов также расширились в свете 11 сентября, поскольку американцы-мусульмане, а также другие иммигранты с Ближнего Востока пытаются заявить о себе, несмотря на культурную негативную реакцию со стороны «коренных» американцев (O’Brien and Newman 2009).
Политическое участие иммигрантов в Соединенных Штатах ограничено из-за нового институционального прецедента, запрещающего негражданам, однако до 20 века многие штаты разрешали иммигрантам определенный уровень избирательного права (Keyssar 2001, Rosenberg 1977). Мобилизация для участия иммигрантов в политической жизни нашла несколько творческих выходов, включая мобилизацию через семью и натурализованных граждан (Warner 2009).
Социальные права, как они определены как право на участие в социальном наследии и стандартах жизни, преобладающих в обществе.В 2006 году марши за всеобъемлющую иммиграционную реформу были отчасти подтверждением этих прав (Oboler 2006, Tichenor 2009).
СсылкиAbu-Lughod. Джанет Л. Нью-Йорк, Чикаго, Лос-Анджелес: глобальные города Америки, .