Как получить гражданство таджику в россии быстро: Как быстро оформить ВНЖ гражданам Республики Таджикистан в 2020 году

Афганистан граничит с Туркменистаном, Узбекистаном и Таджикистаном, которые ранее входили в СССР. Эти страны имеют между собой много общего, сказал Петрулевич. 

Инфографика: wikipedia.org

«Понимаете, мы как воспринимаем границу? Колючая проволока, контрольно-следовая полоса и так далее. Между Афганистаном и среднеазиатскими республиками это все виртуально. Между ними родственные связи. Одни родственники живут в Афганистане, другие – в Узбекистане, Таджикистане, Кыргызстане… При Советском Союзе такого не было, а вот после развала меня приглашали на свадьбы, когда дочка узбека выходила замуж за узбека в Афганистане. И наоборот. Они настолько родственны между собой… Это этнические связи, корни, вероисповедание. Европейцу это очень сложно понять, сложно оценить их отношения», – считает Петрулевич.

Он высказал мнение, что талибы в истории с соседними странами не будут действовать, как участники Второй мировой войны. 

«Говорить о том, что как немцы в 1941 году, они перейдут границу и пойдут [дальше]. .. Немного не так [будет], – прогнозирует эксперт. – Война сейчас другая, талибы действуют по-другому. Это не как в Первую мировую войну, когда стена на стену, или как во Вторую мировую. Это во-первых. Во-вторых, они очень сильно работают идеологически. У нас были политработники, а у них – идеологи. Они выбирают очень простые постулаты, которые доходят до простого человека, даже безграмотного».

Гордон уточнил, смогут ли талибы, по мнению Петрулевича, «оказаться на границах РФ». 

«Я, конечно, не предсказатель… Я не могу говорить о сроках, но то, что «Талибан», когда он установит власть и разберется внутри Афганистана, будет влиять на сопредельные государства в Средней Азии, сомнений нет, – ответил собеседник. – А после того, как «Талибан» создаст почву на территории Таджикистана, Узбекистана и других республик и когда будет народ внутренне против оккупантов, тогда да [будет возможно прямое столкновение России и талибов]. А если полыхнет там, то полыхнет сразу Северный Кавказ (Дагестан, Ингушетия, Чечня, Кабардино-Балкария), Татарстан, Ростов, Ставрополь, где большая концентрация мусульманского населения».  

ВИДЕО

Видео: Дмитрий Гордон / YouTube

Исламистское движение «Талибан» было образовано в 1994 году, с 1996-го по 2001 год оно находилось при власти в Афганистане и контролировало большую часть территории страны. После свержения своего правительства в 2001 году талибы начали боевые действия против власти. 

После терактов 11 сентября 2001 года в США и отказа «Талибана» выдать лидера террористической организации «Аль-Каида» Усаму бен Ладена в Афганистан были введены американские войска. В феврале 2020 года представители США и движения «Талибан» подписали мирное соглашение, которое предусматривает вывод иностранных войск из Афганистана в течение 18 месяцев после его подписания.

США начали вывод войск в апреле 2021 года. В Белом доме заявили, что намерены завершить этот процесс до конца августа. 

На фоне вывода американских войск ситуация с безопасностью в Афганистане ухудшилась. К 15 августа движение «Талибан» взяло под контроль практически всю страну, в том числе столицу Кабул. Президент Афганистана Ашраф Гани в этот же день бежал за границу.

Многие страны начали эвакуацию своих граждан из Афганистана (в том числе Украина), но Россия заявила, что не будет вывозить сотрудников посольства. В МИД РФ агентству «РИА Новости» сказали, что дипмиссия работает в спокойном режиме, а талибы якобы гарантировали безопасность не только посольству России, но и дипмиссиям других стран. 

BBC напомнила, что во время предыдущего правления талибов легитимность их власти признали только три страны – Саудовская Аравия, Пакистан и Объединенные Арабские Эмираты. В этот раз о признании талибов еще не заявляла ни одна страна. МИД Саудовской Аравии заявил, что следит за ситуацией в Афганистане, и призвал «Талибан» сохранить жизни людей, имущество и обеспечить безопасность, как это предусмотрено «исламскими принципами». Великобритания обратилась к странам Запада с просьбой не признавать правительство талибов в Афганистане. «Никто не желает, чтобы Афганистан стал снова гнездом терроризма. Это также не в интересах жителей этой страны», – сказал премьер-министр Великобритании Борис Джонсон.

Спецпредставитель президента РФ по Афганистану Замир Кабулов заявил в эфире «Эха Москвы», что Россия не будет спешить с признанием «Талибана». По его словам, движение было названо террористической организацией в России «совершенно заслуженно» за его поведение 20 лет назад, но «талибы прекрасно выучили этот урок». 

Афганистан пал и дальше «Талибан» пойдет в слабейшие страны региона

Российский исторок Андрей Зубов написал о причинах и возможных последствия взятия талибами власти в Афганистане.

Афганские народы, попавшие под власть представителей движения «Талибан», которые в воскресенье, 15 августа, взяли столицу страны Кабул и полностью сосредоточили правление в своих руках, на самом деле солидарен с талибами.

Об этом 15 августа сообщает росссийский историк Андрей Зубов на странице в Facebook.

Также он написал причину, почему талибы смогли захватить власть в Афганистане, и какими от этого могут быть последствия.

«Кабул пал сегодня. Талибы заняли столицу Афганистана без сопротивления. До этого без сопротивления один за другим пали все города страны, все ее провинции. Афганцы умеют воевать и практически непобедимы в войнах даже с сильнейшими странами мира. Они вышвырнули из своей страны Британскую империю, потом СССР, а теперь США с их союзниками по НАТО. 300-тысячная армия Афганистана, обученная и оснащенная НАТО по последнему слову военного искусства, исчезла без сопротивления за несколько недель. 75-тысячное войско талибов, вооруженное только ручным оружием, не имеющее авиации, дронов, реактивной артиллерии заняло страну. Такой ошеломительной победы не ожидал ни президент Байден, ни президент Путин. Такой победы не ожидал никто.

И сама эта победа ясно свидетельствует об одном — народ Афганистана солидарен с талибами. Они для него не враги, не чужестранцы и не союзники чужестранцев. Таковым афганцы не покоряются никогда, а талибам они открыли все ворота всех крепостей. Талибы — свои. И если в 1996 году, при первом приходе к власти Талибана им эффективно противостояли северные народы Афганистана — таджики и узбеки, то на этот раз такого противостояния не было. Из пуштунского движение Талибан превратилось в общеафганское. Это факт. Религиозное знамя победоносного ислама заменило этнические стяги для большинства афганцев. А те, кто против исламского фундаментализма, бегут сейчас из страны. Но их немного. Тонкий, создаваемый сначала СССР, потом США слой европеизированных афганцев смог весь уместиться на аэродроме Кабула и в нескольких палаточных городках беженцев в Таджикистане и Узбекистане.

Весь мир сейчас волнуют ответы на два вопроса, отнюдь не праздных — почему это произошло и что будет потом.

Ответ на первый вопрос ясен. Создать культурное демократическое государство в Афганистане американцам не удалось. Триллион долларов потрачен зря. Эксперимент не удался. Возможно, если в 2001-2005 гг. США восстановили в стране традиционную монархию исход был бы иным. Но отторжение от идеи монархии в американском обществе оказалось слишком сильным. И вот — без авторитетной для народа власти режим смог держаться только на американских штыках. А сидеть на них, как известно, не комфортно.

В вопросе вывода американских войск бывший президент Трамп и нынешний Байден оказались вполне солидарны. Это решение своего предшественника Джозеф Байден подтвердил и ускорил. Он же придал ему глобальный смысл. Америка уходит из Афганистана, предлагая соседним странам — России и ее среднеазиатским союзникам, Китаю с его мусульманским Синьцзяном, Ирану, с его шиитскими аятоллами решать проблему радикального суннитского исламского движения самим. Пусть в борьбе с растущим влиянием талибов изнуряют себя враги Америки, которые вроде бы даже не брезговали платить талибам за голову каждого американского солдата (быть может это только слух, но слух характерный и распространившийся широко). Сами американцы из борьбы устраняются. Они теперь не будут губить своих парней, тратить силы и деньги в горах Афганистана, а будут собирать силы на своей земле и на землях надежных союзников, которые ценят их и надеются на них — в Европе, в Японии, в Израиле.

Пусть силы тратят враги Америки, для которых Средняя Азия — подбрюшье, Синьцзян — самая большая провинция, пуштуны — ближайшие соплеменники, но непримиримые иноверцы. Пусть тратят силы Россия, Китай, Иран. Оказавшись в отчаянном положении они могут от вражды перейти к поискам союза с Америкой, особенно Россия, которой больше других терять от исламского воинственного фундаментализма, и которая существенно слабее и Китая, и Ирана.

Неожиданно и странно сбываются слова русского поэта:

«Но сами мы — отныне вам не щит,

Отныне в бой не вступим сами,

Мы поглядим, как смертный бой кипит…»

Возможно на помощь нынешним среднеазиатским режимам придет Турция. Эрдоган внимательно наблюдает за развитием событий. Сил остановить агрессивных единоверцев у Турции хватит. Быть может для этого ей придется разграничивать сферы влияния с Пакистаном — еще одной региональной суннитской сверхдержавой. Но таскать каштаны из огня для России Эрдоган точно не будет. А самой России границу по Пянджу не удержать. Сил таких нет и термоядерное оружие тут бессильно и невозможно в применении. Ни стратегическое, ни тактическое. Проникновение Талибана в Среднюю Азию будет диффузивным, или, как сейчас любят говорить кстати и не кстати, — гибридным.

И тут ответ на второй вопрос — о том, что будет. Поскольку Талибан из этно-религиозного пуштунского фундаментализма превратился в религиозное военное движение без какой-либо этнической привязки, что для ислама более чем естественно (любой национализм — ширк), то следует ожидать перенесения войны в слабейшую часть региона, где народ менее всего солидарен с властью, где народ мусульманский, а власть никакая, как в только что закончившем существование американском Афганистане, а до того — в Афганистане коммунистическом. Такую власть в исторически исламских странах фундаменталисты разрушают легко. И как раз такая власть сейчас в Туркмении, Узбекистане, Таджикистане и, отчасти, в Киргизии и Казахстане. На них и будет направлен первый удар. И эти костяшки домино быстро падут, как пали Герат, Кабул и Кандагар, и народ будет встречать талибов, а кто-то — бежать на север. Но таких будет немного. Многие уже убежали.

Только если нынешние среднеазиатские правители с поклоном поедут в Анкару, быстрой и трагической для них развязки удастся избежать. Но условия будут выдвинуты совсем не либерально-американские. Посмотрите на Азербайджан. Там это уже происходит.

А если не пойдут в Анкару, или если Эрдоган предпочтет игнорировать судьбу соплеменных народов, то вслед за Средней Азией запылает Синьцзян. Там есть чему пылать. И это будет проверка Китая на прочность. Очень суровая проверка…

О следующих костяшках домино умолчу. Но есть еще и Северный Кавказ, есть и народы Поволжья, исповедующие суннитский ислам. Вряд ли татары, башкиры, аварцы, чеченцы и ингуши в своем большинстве склонны к мусульманскому агрессивному фундаментализму. Но от того, с какой скоростью будут падать костяшки домино, начавшие свое падение в Афганистане, зависят настроения молодежи этих народов. И, конечно, эти настроения зависят от политики Москвы в отношении своих мусульманских сограждан. Силой тут не решить ничего, отвадить от радикализма можно только притягательностью свободной, зажиточной перспективы. Неким новым, настоящим федерализмом, эффективным рынком.

Чтобы сама Россия не стала костяшкой этого домино, она должна будет искать новые союзы во-вне и новую политику внутри себя. Падение России, ее развал перед лицом победоносного Талибана совершенно не нужны Западу. Россия — часть его оборонительного пояса от Атлантики до Тихого океана. Но она сама должна осознать себя таковой. И только тогда оборонительный союз с Западом станет возможным. А надежной реальностью он станет тогда, когда по своему устроению, политическому и гражданскому, мы перестанем напоминать Талибан, а станем подобны нашим новым западным союзникам.

Это — трудная задача, думаю, она не под силу нынешним неумелым и ангажированным российским правителям, ее решение требует настоящего политического искусства, а не «цап-царап». Но если мы не решим эту задачу, костяшки домино будут продолжать падать одна за другой на обширном Евразийском пространстве», — написал Зубов.

Ранее «Телеграф» сообщал, что такое «Талибан», за что они убивают людей и как им удалось взять власть в Афганистане.

Напоминаем, какие уроки для себя может извлечь Украина из опыта Афганистана.

Не понравилось 1 чел. Понравилось 0 чел.

Российская армия привлекает безработных Таджикистана | Eurasianet

В этом году есть армия, готовая дать оплачиваемую работу нескольким членам легиона безработных в Таджикистане — России.

На 201-й российской военной базе в Таджикистане уже давно работают местные солдаты. Но им запретили воевать под российским флагом за рубежом. Теперь, закон, подписанный президентом Владимиром Путиным 2 января, позволяет иностранным гражданам сражаться за матушку-Россию в любой точке мира.

Время, похоже, связано с противостоянием Москвы с Западом и украинским кризисом, в котором поддерживаемые Кремлем сепаратисты сражаются против украинской армии и прокиевских ополченцев. В последнее время появились неподтвержденные сообщения о том, что несколько тысяч из 7-тысячного контингента, дислоцированного на 201-й российской базе в Таджикистане, были переброшены к украинской границе. Представители российских военных отрицают это — и отрицают, что российские войска где-либо участвуют в боевых действиях.Но в любом случае новое законодательство позволит России заполнить позиции на своей таджикской базе местными войсками.

Идея обсуждалась с 2003 года, но, по словам Ярослава Рощупкина, представителя Центрального военного округа из Екатеринбурга, Путин поддержал ее лишь недавно. Центральный военный округ отвечает за управление 201-й базой в Таджикистане, крупнейшим военным форпостом России за рубежом.

Рощупкин описывает эту инициативу в основном как экономический подарок для обедневшей страны Центральной Азии, отмечая, что таджикские солдаты имеют право на те же льготы, что и любой гражданин России, а также могут в ускоренном порядке получить российское гражданство.

«Во-первых, не российская армия нуждается в призывниках из Таджикистана. Но мы предоставляем им такую ​​возможность, потому что многие хотят получить российское гражданство. Военнослужащие-контрактники получают российское гражданство по упрощенной процедуре и могут получить ипотеку [под низкий процент] через военных », — сказал Рощупкин EurasiaNet.org. Он добавил, что количество таджиков, вступивших в российскую армию, является секретом.

Рощупкин сказал, что ежемесячная зарплата солдат на базе колеблется от 17 000 рублей (273 доллара) до 70 000 рублей (1 125 долларов США). По данным Межгосударственного статистического комитета СНГ, в Таджикистане самая низкая среднемесячная заработная плата в бывшем Советском Союзе, около 180 долларов.

Нет надежных статистических данных о безработице в Таджикистане, но считается, что более миллиона человек — примерно половина мужского населения трудоспособного возраста — по крайней мере часть года работают в России. Они часто выполняют самую низкооплачиваемую и самую опасную работу, например, подметают улицы и работают на стройплощадках. Их денежные переводы составляют эквивалент почти половины ВВП Таджикистана.

В этом году новое российское законодательство значительно усложнило жизнь трудовым мигрантам, потребовав дорогостоящих анализов и разрешений на работу. Российское гражданство поможет обойти эти неприятности.

Рощупкин сказал, что 201-я база не оборудована для приема заявлений, и добавил, что таджики на данный момент должны поехать в Россию (как многие уже делают в поисках работы), чтобы записаться в военкомат там. Приоритет отдается русскоговорящим и имеющим военную подготовку.

До этого месяца призыв на военную службу мог нарушить таджикский закон, который, согласно законопроекту, принятому в прошлом году, предусматривает наказание в виде тюремного заключения сроком от 12 до 20 лет для граждан, которые принимают участие в боевых действиях за границей от имени иностранной армии или вооруженной группы. Но в этом месяце Душанбе сделал исключение для мужчин, воюющих в российской армии. Насрулло Махмудов, который до этого месяца был членом комитета парламента Таджикистана по законодательству и правам человека, заявил, что никто, воюющий на стороне российской армии, не будет преследоваться в Таджикистане.Он добавил, что закон применяется только к так называемым «незаконным формированиям», таким как группы боевиков в таких местах, как Сирия.

«Я считаю, что граждане Таджикистана должны служить в официальной таджикской армии. Однако бывают случаи, когда человек покинул страну и не может служить. […] Это их дело. Если они хотят, они могут служить в российской армии », — сказал Махмудов EurasiaNet.org.

Таджикский контрактник, служащий России на 201-й базе, который присоединился к российской армии в 2014 году, сказал, что он выбрал службу в Душанбе.Его невозможно идентифицировать, потому что российское законодательство запрещает солдатам давать интервью прессе.

«Здесь я очень близок со своей семьей и родителями. Я уже получил российское гражданство. Вскоре, когда я подпишу продление контракта, я смогу получить военную ипотеку [под низкий процент] », — сказал он EurasiaNet.org.

Он говорит, что, подписывая контракт, он четко понимал, что он обязан сражаться за Россию, если Россия этого потребует.Он считает, что ему повезло, потому что он живет недалеко от дома, и понимает, что его могут отправить куда угодно в любое время.

Двоюродный брат еще одного душанбинца был переведен с 201-й базы в Крым в начале этого года. «Мы звоним друг другу. Он говорит, что не любит Крым и что там все очень дорого, но он должен там оставаться. К концу этого года ему обещают квартиру, и он сможет перевезти туда свою семью », — сказал душанбинец на условиях анонимности, чтобы не поставить под угрозу карьеру двоюродного брата.

Может ли вербовка из России повредить печально известную неукомплектованность таджикских вооруженных сил? Официальный представитель министерства обороны Таджикистана Фаридун Махмадалиев сказал, что нет, потому что таджики — патриоты. «Они никогда не откажутся от своей бедной матери в пользу богатой», — сказал он.

«Люди выстраиваются в очередь, чтобы служить в армии», — сказал Махмадалиев EurasiaNet.org. «Мы даже можем выбрать лучших кандидатов в таджикскую армию».

Это утверждение противоречит широко распространенным сообщениям о плохих условиях и дедовщине в рядах, а также хорошо задокументированным бандитизмом прессы во время ежегодного призыва.

Душанбинский эксперт по безопасности Султон Хамад сказал, что вариант службы граждан Таджикистана в российской армии может принести пользу стране. Он рассудил, что это может сделать таджикскую армию привлекательной тренировочной площадкой для солдат, желающих вступить в российскую армию. И, что более прозаично, Таджикистану нужны рабочие места. «Это может помочь нам решить проблему безработицы в нашей стране», — сказал Хамад.

Таджикистан. Политические условия в постсоветскую эпоху

и / или страна Все countriesAfghanistanAlbaniaAlgeriaAmerican SamoaAndorraAngolaAnguillaAntigua и BarbudaArgentinaArmeniaArubaAustraliaAustriaAzerbaijanBahamasBahrainBangladeshBarbadosBelarusBelgiumBelizeBeninBermudaBhutanBoliviaBosnia и HerzegovinaBotswanaBrazilBritish Virgin IslandsBrunei DarussalamBulgariaBurkina FasoBurundiCambodiaCameroonCanadaCape VerdeCayman IslandsCentral Африканский RepublicChadChileChinaCocos (Килинг) IslandsColombiaComorosCongo, Демократическая Республика theCongo, Республика theCook IslandsCosta RicaCroatiaCubaCyprusCzech RepublicCôte d’IvoireDenmarkDjiboutiDominicaDominican RepublicEcuadorEgyptEl SalvadorEquatorial GuineaEritreaEstoniaEswatiniEthiopiaFalkland IslandsFijiFinlandFranceFrench GuianaFrench PolynesiaGabonGambiaGeorgiaGermanyGhanaGibraltarGreeceGreenlandGrenadaGuadeloupeGuamGuatemalaGuineaGuinea-BissauGuyanaHaitiHoly Престол (Ватикан) HondurasHong Kong (Особый административный район Китая) Венгрия Исландия Индия Индия Иран Исламская Республика Ирак Ирландия sraelItalyJamaicaJapanJordanKazakhstanKenyaKiribatiKorea, Корейская Народно-Демократическая Республика ofKorea, Демократическая RepublicLatviaLebanonLesothoLiberiaLibyaLiechtensteinLithuaniaLuxembourgMacau Республика ofKuwaitKyrgyzstanLao Народная (Специальный административный район Китая) MadagascarMalawiMalaysiaMaldivesMaliMaltaMarshall IslandsMartiniqueMauritaniaMauritiusMexicoMicronesia, Федеративные Штаты ofMoldova, Республика ofMonacoMongoliaMontenegroMontserrat MoroccoMozambiqueMyanmarNamibiaNauruNepalNetherlandsNetherlands AntillesNew CaledoniaNew ZealandNicaraguaNigerNigeriaNiueNorfolk IslandNorth MacedoniaNorthern Mariana IslandsNorwayOmanPakistanPalauPalestine, Государственный ofPanamaPapua Новый GuineaParaguayPeruPhilippinesPitcairnPolandPortugalPuerto RicoQatarRomaniaRussian FederationRwandaSaint HelenaSaint Киттс и NevisSaint LuciaSaint Винсент и ГренадиныСамоаСан-МариноСао-Томе и ПринсипиСаудовская АравияСенегалСербияСейшельские островаСьерра-ЛеонеСингапурСловакияСловенияСоломоновы островаСомалиЮжная АфрикаЮжный Суд anИспанияШри-ЛанкаСуданСуринамШвецияШвейцарияСирийская Арабская РеспубликаТаджикистанТанзания, Объединенная РеспубликаТаиландТимор-Лешти (Восточный Тимор) ТогоТокелауТонгаТринидад и ТобагоТунисТурцияТуркменистанТурксы и острова КайкосТувалуУ. Южные Виргинские островаУгандаУкраинаОбъединенные Арабские Эмираты Соединенное Королевство Великобритании и Северной ИрландииСоединенные Штаты Америки УругвайУзбекистан ВануатуВенесуэлаВьетнамУоллис и Футуна Территория Западной СахарыЙеменЗамбияЗимбабве

Россия усиливает таджикскую армию оружием

Россия поддержит вооруженные силы своего союзника из Центральной Азии Таджикистан оружием, снаряжением и обучением на фоне «ухудшающейся» ситуации в соседнем Афганистане, заявил министр обороны Москвы в среду во время визита в страну.

Россия, Таджикистан и Узбекистан проведут совместные военные учения на следующей неделе у границы Таджикистана с Афганистаном, где талибы добились огромных военных успехов и заявляют, что контролируют 90% границ страны.

Выступая в столице Таджикистана Душанбе, где он встретился со своим коллегой Шерали Мирзо, министр обороны России Сергей Шойгу сказал, что Москва организовала дополнительные поставки вооружения и техники для поддержки армии Таджикистана.

«Мы продолжаем подготовку квалифицированных таджикских военнослужащих.Мы готовим их как в наших военных вузах, так и на 201-й российской военной базе », — сказал г-н Шойгу, имея в виду базу Москвы в стране.

Г-н Шойгу, обвинявший в ухудшении ситуации с безопасностью «поспешный» вывод войск США, сказал, что Москва готова предложить «любую необходимую помощь (нашим) таджикским друзьям».

Правительство Афганистана в Кабуле опровергло утверждение талибов о почти полном контроле границы.

Но в прошлом месяце боевики захватили контроль над основным пограничным переходом Афганистана Шир Хан Бандар с Таджикистаном.

На прошлой неделе Таджикистан проверил боеготовность своих вооруженных сил в ходе крупнейших подобных учений в истории страны.

Около 2 30 000 сотрудников сил безопасности Центральной Азии приняли участие в учениях, а Душанбе также перебросил 20 000 военнослужащих для усиления своих сил на границе с Афганистаном.

Официальный представитель Таджикистана заявил, что Таджикистан готов принять 100 000 беженцев из Афганистана.

Тем не менее, министр иностранных дел Сироджиддин Мухриддин сказал, что Таджикистан «еще не готов назвать точное количество беженцев, которых мы можем принять», сославшись на необходимость принятия антикоронавирусных мер в качестве потенциального осложнения.

Евровидение: Манижа из Таджикистана поляризует Россию | Культура | Репортажи об искусстве, музыке и образе жизни из Германии | DW

Что касается конкурса песни «Евровидение» (ESC), то Россия полна сюрпризов — от этно-поп-группы пожилых дам «Бурановские бабушки» в 2012 году до мягкого певца Сергея Лазарева в 2019 году.

Через год конкурс был отменен из-за пандемии коронавируса, но выбранный российский участник конкурса St.Петербургская рейв-группа Little Big стала популярной в Интернете.

В этом году Россия отправляет Манижу в музыкальную борьбу. Видео на YouTube с ее записью «Русская женщина» уже просмотрено более 11 миллионов раз, собрало более 300 000 лайков и более 170 000 негативных реакций.

«Эта песня — монолог Манижи, ее рассказ о том, через что она прошла», — сказала исполнительница DW перед концертом в Роттердаме.

В России выдвижение женщины таджикского происхождения, которая описывает себя как певицу с «мягко-феминистским подходом», вызвало настоящую дискуссию и вызвало бурю негодования в националистическом лагере.

Кто такая Манижа и почему ее выбор вызывает споры в России?

Сильные женщины в семье

29-летняя Маниша Чамраева родилась в столице Таджикистана Душанбе. Ее семья бежала от гражданской войны на своей родине в 1994 году — ей тогда было всего 2 года — и переехала в Москву.

Манижа, изучавшая психологию в Москве, начала петь в раннем возрасте, а позже оттачивала певческую технику в Лондоне и Нью-Йорке.

Она пишет свои собственные тексты песен, открыто обращаясь к проблемам, которые, как правило, подавляются в российском обществе, включая насилие в семье и ксенофобию. Последнее она лично испытала на себе, поскольку ксенофобия является частью повседневной жизни многих мигрантов из Центральной Азии в России.

По разным оценкам, от 18 до 22 миллионов рабочих-мигрантов из Узбекистана, Кыргызстана, Туркменистана и Таджикистана проживают в России, по большей части в крупных городах. Они зарабатывают на жизнь строительными рабочими, уличными торговцами, уборщицами или водителями такси. Поскольку у них редко есть официальные документы, они часто находятся на дне российского общества.

Горы ее родной страны сформировали ее, — говорит Манижа.

Большинство из них — выходцы из сельской местности и зачастую необразованные, а во многих семьях все еще преобладают патриархальные традиции.

В семье Манижи этого не было: ее мать изучала ядерную физику, а отец — врач. Певица также гордится своей прабабушкой, которая, как говорят, была первой женщиной в Таджикистане, которая сняла платок.

Однако главной фигурой в жизни певицы является ее бабушка. После развода родителей она взяла фамилию бабушки Сангин. Ее бабушка первой признала и поощрила большой талант внучки, а также помогла ей оплатить уроки пения.

Манижа вспоминает, что у семьи почти ничего не было, когда они бежали в Москву. Семья с пятью детьми долгое время жила в бедности. «Только две вещи, без которых мы не могли бы обойтись — еда и образование», — говорит она. В более раннем интервью таджикским СМИ певица охарактеризовала себя как «единственный арт-проект» матери и бабушки. «В нашей семье сильные женщины определяют все, я думаю, это в генах».

Манижа и ее команда на сцене

Современная россиянка

В возрасте семи лет Манижа начала сочинять собственные песни, а в подростковом возрасте смонтировала свои первые, довольно неуклюжие видеоклипы.Она сделала себе имя в 2018 году с альбомом Manuscript. К тому времени она нашла свою центральную тему — самооценку молодой женщины в противоречивом обществе, зажатой между патриархатом и современностью.

За этим последовали различные громкие выступления и кампании, в том числе контракт на роль «лица» в кампании производителя косметики «дружественной телу». Бывшая беженка стала послом ООН по вопросам беженцев. Она проявила солидарность с российским ЛГБТ-сообществом и смирилась с враждебностью, связанной с этим.Самое главное, что она продолжила свой путь художника.

Манижа пишет тексты на русском, таджикском и английском языках. На вопрос российских СМИ, чувствует ли она себя больше русской из Таджикистана или таджичкой с российским паспортом, певица ответила, что принадлежность к славянскому и таджикскому культурным контекстам — ее настоящая идентичность. На самом деле Маниже пришлось долго бороться за российский паспорт, который она получила совсем недавно.

Ее запись на ESC «Русская женщина» рассказывает о современной русской женщине, которая ничего не получает бесплатно и уверенно и решительно идет своим путем, несмотря на все препятствия и социальные предрассудки.

«На самом деле довольно хорошенькая, но похудеть должна» / «Что, уже почти тридцать — а где дети?» / «Выросла без отца, поэтому и гуляет по улицам», — поет Манижа.

Некоторые критики обвиняют Россию в расчетах. Они говорят, что Манижа — это именно то, что хочет видеть Европа; она выступает за разнообразие, движение MeToo и достоинство женщин в целом.

Рассчитано или нет, по мере того, как Манижа переходит к финалу после полуфинальной квалификации, она вызывает дебаты, в которых отчаянно нуждается российское общество.

Эта статья переведена с немецкого.

Путин придерживается концепции «Россия прежде всего», несмотря на сокращение штата

Владимир Путин берет страницу из книги Дональда Трампа о жестких правилах иммиграции. Это плохо для таких людей, как Умед, и миллионов мигрантов из других бывших советских республик, которые стекаются в Россию в поисках работы. 29-летний уроженец Таджикистана, отказавшийся назвать свое полное имя, работал водителем службы доставки в России, когда его депортировали в 2015 году. «Они не хотят, чтобы мусульмане жили в стране», — говорит Умед, который сейчас проживает в Казахстане.

Иммигранты — лучшая надежда России пополнить 75-миллионную рабочую силу, которая сокращается на 800 000 человек в год. Однако их число почти не растет, поскольку правительство Путина ужесточило правила, в основном в попытке ограничить приток из Центральной Азии. Это серьезная головная боль для российских компаний, многие из которых пытаются найти рабочие места, несмотря на стагнацию экономики.

«Бизнесу нужны дополнительные кадры, но власти отчаянно пытаются не спровоцировать гнев избирателей», — говорит Алексей Макаркин, заместитель директора Центра политических технологий, московской исследовательской организации.«Времена тяжелые, и это усиливает антииммигрантские настроения».

Резиденты иностранного происхождения ждут оформления документов в МФЦ в Москве 6 декабря 2019 года.

Фотограф: Артем Геодакян / ТАСС / Zuma Press

Всего два года назад Путин на своей ежегодной пресс-конференции в конце года хвастался, что его правительству удалось обратить вспять демографический спад, вызванный распадом Советского Союза. Но в своем обращении к нации в прошлом месяце он предупредил о новом демографическом кризисе.«Мы вступили в очень сложный демографический период», — сказал он, представив ряд новых льгот для семей, чтобы побудить их иметь больше детей. «Будущее России, ее исторические перспективы зависят от того, сколько нас есть».

В 2018 году, когда поток мигрантов упал до самого низкого уровня за 13 лет, численность населения России впервые с 2008 года снизилась — сокращение, которое продолжилось и в прошлом году. К 2050 году, согласно прогнозам России и ООН, в стране будет на 10 миллионов жителей меньше, чем нынешние 146 миллионов.

В рамках кампании Путина по увеличению средней продолжительности жизни до 80 лет к 2030 году Россия добилась огромных успехов в устранении причин высокой смертности. Ограничения на продажу снизили потребление алкоголя на 43% с 2003 по 2016 год, в то время как акцизы и другие меры снизили потребление табака более чем на 20% всего за семь лет. Благодаря этим мерам продолжительность жизни увеличилась до более 73 лет с минимума в 65 лет вскоре после прихода Путина к власти.

Правительство не имело больших успехов в повышении рождаемости, которая упала до 1,2 рождений на женщину в какой-то момент в 1990-х годах, поэтому в настоящее время страна страдает от нехватки женщин детородного возраста. Уровень рождаемости в России составляет 1,5 рождения на женщину, что сопоставимо с показателем в странах Западной Европы, но остается ниже так называемого коэффициента замещения, необходимого для сохранения стабильности населения.

«Миграция должна быть главным приоритетом», — говорит Анатолий Вишневский, директор Института демографии Высшей школы экономики в Москве.Тем не менее, население иностранного происхождения практически не растет: по оценкам Организации Объединенных Наций, в 2019 году оно составляло 12 миллионов (что составляет 8% от общей численности), как и в 2000 году. В США родившееся за границей население выросло с 35 миллионов до 51 миллиона за тот же период.

Демографическая ситуация могла бы измениться, «если бы власти не беспокоились о негативной реакции», — говорит Вишневский. В интервью Financial Times в прошлом году Путин назвал решение канцлера Германии Ангелы Меркель принять в 2015 году более миллиона беженцев, в основном из раздираемой войной Сирии, «кардинальной ошибкой».Он также сказал, что понимает предвыборное обещание Трампа построить стену между Мексикой и США. Приток мигрантов из Центральной Азии вызывает «раздражение среди местного населения» из-за культурных различий, сказал Путин на пресс-конференции в декабре.

Во время встречи с правозащитниками в 2013 году Путин прямо высказал свое мнение о том, какими мигрантами он хотел бы видеть. Светлана Ганнушкина, один из ведущих борцов за права иммигрантов, говорит, что Путин сказал ей в частной беседе, что России нужны «люди славянской внешности, репродуктивного возраста и с хорошим образованием.«Это описывает людей, уезжающих, а не приезжающих в Россию, — говорит Ганнушкина. Согласно исследованию, опубликованному в прошлом году Вашингтонским Атлантическим советом, с 2000 года эмигрировало до 2 миллионов россиян.

Правительство пыталось соблазнить 30 миллионов носителей русского языка, живущих за пределами страны, с помощью стимулов, включая ускоренное получение гражданства. Тем не менее, несмотря на приток украинцев, спасающихся от конфликта в 2014 году между пророссийскими сепаратистами и киевским правительством, менее миллиона так называемых соотечественников приняли приглашение Москвы о переселении за последние десять лет.В это число не входят 227000 жителей востока Украины, которые приняли предложение о российском гражданстве в 2019 году, но могут фактически не переехать в Россию.

Претенденты обрабатываются в миграционном центре.

Фотограф: Артем Геодакян / ТАСС / Zuma Press

Вячеслав Поставнин, бывший заместитель главы Федеральной миграционной службы, говорит, что правительство должно делать больше для обеспечения успешной интеграции мигрантов из неславянских культур. Но ничего не было сделано, несмотря на массовую вспышку националистических беспорядков против мусульманских иммигрантов в Москве шесть лет назад.«Мигранты по-прежнему живут в параллельной вселенной», — говорит он.

Хотя граждане Центральной Азии составляют основную часть трудящихся-мигрантов в России, строгий контроль не позволяет большинству из них получить гражданство или даже вид на жительство, а правила ужесточаются за последние пять лет. Правила, введенные в 2015 году, требуют от лиц, подающих заявление на получение долгосрочного разрешения на работу, сдать экзамен по русскому языку и получить медицинскую страховку. Плата за временные рабочие документы может составлять около 5000 рублей (80 долларов США) в месяц.

Крупнейшая в России интернет-компания Яндекс, чья служба доставки еды нанимает многих мигрантов в качестве курьеров, прибегает к автоматизации, чтобы справиться с нехваткой потенциальных сотрудников. Он выкатывает робота размером с чемодан, который сможет принимать заказы к входам в многоквартирные дома.

Доля мигрантов в рабочей силе X5 Retail Group, крупнейшей российской сети продуктовых магазинов, за последние два года упала до 40% от предыдущего показателя, сообщает компания. Его конкурент «Магнит» расклеивает листовки вокруг многоквартирных домов и размещает объявления в местных газетах в надежде заманить домоседов и студентов на неполный рабочий день.

Шухрат Юсупов, таджикский таксист в Москве, у которого нет документов о долгосрочном проживании, хотя он живет здесь с 1995 года, столкнулся с опасностью своей жизни в России, когда в середине 2018 года трое подростков зарезали его ножом возле его квартиры. строительство. Нападавшие входили в группу, нацеленную на неэтнических русских. 41-летний Юсупов, у которого четверо детей, провел два месяца в больнице и избежал потенциально опасных для жизни травм только благодаря вмешательству прохожих. «Они кричали:« Вернись туда, откуда ты пришел », — говорит он.«Мне пришлось переехать из квартир в целях нашей безопасности. Вот как я живу — пока. —С Наубетом Бисеновым, Ильей Архиповым, Степаном Кравченко и Зоей Шиловой

2. Преодоление экономических и культурных границ: таджикские посредники в транслокальном деловом секторе Дубая

Абдулла Мирзоев и Манья Стефан-Эмрих

Введение

Тридцатисемилетний Фируз впервые посетил Дубай в декабре 2007 года. Он приехал встречать Новый год вместе со многими другими туристами перед башней Бурдж-Халифа.Фируз работал в строительной компании в Москве, но после поездки в Дубай он покинул Россию, чтобы присоединиться к другу, который занимался экспортом подержанных автомобилей из Объединенных Арабских Эмиратов в Таджикистан. В Дубае Фируз быстро оценил лучшие условия жизни и благоприятную для бизнеса среду, которая позволила бы ему зарабатывать деньги в культурно знакомой обстановке, иметь возможность передвигаться по городу и жить своей жизнью, свободной от режима депортации мигрантов в России. После отпуска Фируз купил в Дубае машину японского производства и, таким образом, стал участвовать в экспортном бизнесе своего друга:

«С первого раза, когда я приехал в Дубай, мне показалось, что здесь обстановка намного лучше, чем в Москве. Повсюду люди говорили на персидском (фарси) и русском языках, и основными клиентами таджиков в Дубае являются русские туристы […] многие владельцы и продавцы магазинов — иранцы или афганцы, которые говорят на языке, который я понимаю. Здесь, в Дубае, большое количество таджикских мигрантов тесно сотрудничает с нашими афганскими и иранскими братьями. И все дружелюбны. Как турист и работаю в малом бизнесе, я хожу по улицам, пляжам и возле отелей, предлагая туристам разные вещи, чтобы получить комиссию.Это не тяжелая работа, и я не боюсь, что меня остановит полиция, как в Москве. Я свободен (озод). Я ни от кого не зависим, и мой ежемесячный доход сейчас намного выше, чем в Москве »(Дубай, 2012).

Как и Фируз, многие таджики пытаются закрепиться в динамично развивающейся экономике Дубая. Когда в конце 1990-х — начале 2000-х годов растущая популярность Дубая достигла рынков и домашних хозяйств Таджикистана, многих таджиков привлекла торговая марка Объединенных Арабских Эмиратов «автократическое исламское управление в сочетании с неолиберальной экономикой», предполагавшая пост-западную форму модернизации (Катиравелу). 2016: 39).Они мечтали о Дубае как об альтернативном и идеальном месте за границей, которое обещало помочь им преодолеть тяжелые условия в экономических секторах Таджикистана и России.

Основываясь на результатах наших многосторонних этнографических и полевых исследований в Таджикистане и Объединенных Арабских Эмиратах в период с 2010 по 2014 год, в этой главе исследуется, как таджики извлекают выгоду из своих университетских степеней в области экономики, международных отношений, сельского хозяйства и инженерии. а также на их языковые навыки и социальные связи (svyazi, aloqa) как в Таджикистане, так и в России, для интеграции в быстро развивающийся мировой сектор туризма и трансрегиональной торговли Дубая.В обеих областях преобладают известные иранские компании, иранские предприниматели, афганские торговцы и бизнесмены, большинство из которых быстро оценили культурные навыки и деловые связи таджиков, которые предоставляют способы общения с русскими и могут гибко перемещаться в различных культурных настройки.

В результате, и как покажет этнографический пример Дильшода и Рустама в этой главе, таджики, работающие в неформальной экономике Дубая, превращаются в посредников, которые объединяют различных экономических субъектов в разных секторах бизнеса и эффективно выступают посредниками между их Таджикистаном, Россией и Дубаем. бизнес-сети на базе.Таким образом, они создают транслокальное пространство взаимосвязи и принадлежности, которое выходит за рамки культурных и экономических границ, пересекает различные регионы и связывает растущий в России туризм среднего класса и постсоветскую историю как место миграции с различными торговыми традициями и деловой культурой афганцев и афганцев. Иранцы. Эти транслокальные пространства, социально-пространственные религии и экономические практики образуют то, что мы называем транслокальным «таджикским дубайским бизнесом» по аналогии с кыргызским «китайским бизнесом», описанным Филиппом Шредером в восьмой главе.Хотя наши собеседники сформулировали это как альтернативу или вариант выхода, мы утверждаем, что таджикский бизнес в Дубае не создает разрывов с предыдущей экономической деятельностью и условиями в Таджикистане и России. Фактически, Дубай с его динамичным экономическим сектором становится стержневым пространственным узлом более широкой социально-пространственной конфигурации, которая создает «культурную вложенность» или «уют» (Finke 2003), что позволяет таджикам также успешно участвовать в жизни общества. как облик, новые сферы экономической деятельности.В этом качестве таджикские посредники обогащают межрегиональную историю торгового космополитизма эмирата (Osella and Osella 2012, Ahmed 2012). Более того, поскольку они могут опираться на свое культурное знакомство с афганцами, с иранцами-суннитами-ханафитами в основном из Белуджистана, а также с русскими (или русскоязычными) туристами, таджикские посредники в Дубае стали творческими и новаторскими агентами глобализации, как показывают тематические исследования. Рустам и Дильшод проиллюстрируют.

Исследования по миграции из Таджикистана в более широком плане фокусируются на трудовой миграции в Россию (Олимова 2013, Хусенова 2013, Roche 2014 и др. ).Таким образом, они скрывают тот факт, что каждое из постсоветских государств (СНГ), включая постсоветский Таджикистан, очень по-разному связано с мировой ареной, и что мировой торговый бизнес и сектор туризма в оживленных городских центрах страны Персидского залива внесли важный вклад в это явление; не в последнюю очередь как многообещающая «мусульманская» альтернатива эксплуататорскому рынку России и ограниченному и нестабильному рынку труда в Центральной Азии (Stephan-Emmrich, 2017). В этой главе мы хотим дополнить наш предыдущий акцент на том, как мусульмане в Таджикистане стали участвовать в мировом рынке потребления исламского образа жизни (Stephan-Emmrich and Mirzoev, 2016), переместив наш антропологический взгляд с Таджикистана на динамичную торговую и миграционную экономику Дубая, поскольку а также в городские районы, где транслокальные экономические действия, связи и отношения принимают пространственную форму, т.е.е., гостевые дома для мигрантов в районе Дубай Дейра. Таким образом, нами движет наш интерес к тому, как таджики активно формируют сложную, динамичную и многогранную природу неформальной экономики Дубая.

Представляя таджиков, работающих в Дубае, не как одномерных «мигрантов», но показывая, как они действуют как «посредники» (посредник, камак), мы также хотим указать на недостатки гегемонистского дискурса Объединенных Арабских Эмиратов об «иностранных рабочих-мигрантах». ‘, который ставит таджиков, как и других иностранцев в Персидском заливе, исключительно в отношении выполняемого ими труда и экономических результатов, которые они оценивают с его помощью, и, таким образом, сводит их только к homo economicus (Ахмад, 2012).Более того, понимая положение таджиков в неформальной экономике Дубая как посредников и посредников, мы подчеркиваем их способность извлекать выгоду из своих культурных и социальных навыков и ресурсов для достижения успешных средств к существованию, тем самым осознавая шаткие условия их жизни и режимы мобильности. они должны иметь дело с. Кроме того, концепция посредников открывает новые эпистемологические возможности для понимания « средств к существованию » не только с экономической точки зрения, но, в более широком смысле, как концепции, которая связывает экономические стратегии с формами стремления и принадлежности и оценкой благосостояния (Шредер и Стефан-Эммрих 2014). Это включает в себя, как описал Фируз выше, опыт экономической свободы и безопасности при передвижении в общественных местах, а также возможность транснационального образа жизни, который позволяет сочетать жизнь в привлекательном туристическом месте с ведением успешного бизнеса, оставаясь при этом на связи. «дом» (Пеликан, 2014). Наконец, как мы покажем, концепция «посредников» подчеркивает способность таджиков покидать центр своих собственных сетей, пересекать различные границы и иметь дело с различиями, тем самым переводя различные культурные и экономические контексты.

Авеню в транснациональный «дубайский бизнес»

Интеграция Таджикистана в экономику Дубая началась с первого официального визита президента Рахмона в Объединенные Арабские Эмираты в декабре 1995 года. С тех пор деловые отношения между Таджикистаном и Дубаем развиваются и теперь охватывают различные формы государственного и негосударственного сотрудничества в области торговли, технологий, инвестиций и туризма. С самого начала существовала поразительная взаимосвязь между туризмом и торговлей.Хотя экономические пути в Персидский залив были инициированы в первую очередь правительством и экономической элитой, деловые отношения Таджикистана и Дубая в значительной степени поддерживаются, развиваются и расширяются торговцами, а также малыми и средними предпринимателями и посредниками, деловые отношения которых , сотрудничество и деятельность могут находиться в серой зоне между формальностью и неформальностью (см. также Фелингс в седьмой главе).

В начале 1990-х годов тогдашняя политическая элита Таджикистана открыла для себя Дубай как эксклюзивное туристическое направление и одновременно создала грузовой бизнес, торгующий роскошными автомобилями.Позже мелкие торговцы и предприниматели открыли для своего бизнеса рынки Дубая и Абу-Даби. Они начали импортировать в Таджикистан роскошную одежду, украшения для дома, модные ткани и одежду, а также мобильные телефоны. Такие товары народного потребления стали особенно востребованы, потому что они назывались дубайскими; то есть произведены в Дубае или импортированы из Дубая и, следовательно, считаются высококачественными и престижными продуктами для жизни. Другие, как Фируз и его друг Рустам, начали импортировать подержанные автомобили из Объединенных Арабских Эмиратов в Таджикистан.Растущая торговля товарами из Дубая также подогревала туристические устремления представителей высшего и среднего класса Таджикистана и, таким образом, побудила туристические компании расширять свои туристические направления в регионе Персидского залива. В начале 2000-х годов туристический сектор Таджикистана пережил бум в Дубае, и многие таджикские туристические компании начали поддерживать сотрудничество с базирующимися в Дубае иранскими туристическими агентствами. Эта тенденция усилилась, когда flydubai открыла рейс в Таджикистан и сделала возможным деловые поездки среднего класса, туристические поездки и мобильность трудовых мигрантов по доступным ценам.Кроме того, в последнее десятилетие знаменитый городской пейзаж Дубая стал приоритетным местом для съемок видеоклипов среди известных таджикских поп-исполнителей. Эти артисты установили связи между индустрией поп-музыки Таджикистана и впечатляющим имиджем пост-западной современности Дубая (Kathiravelu, 2016), тем самым способствуя вовлечению мусульман Таджикистана в растущий глобальный исламский консьюмеризм и одновременно подпитывая жизненные устремления нового городского среднего класса ( Pink 2009).

Привлекательное сияние Дубая как города возможностей еще больше усиливается общей экономической нестабильностью в Таджикистане, господством режимов коррупции, кумовства и произвола, а также нехваткой профессиональных возможностей для хорошо образованных и экономически честолюбивых предпринимателей.Конкретное сочетание глобально опосредованных экономических возможностей в Персидском заливе и политических и экономических ограничений внутри страны побудило многих таджиков основать или принять участие в транслокальном бизнесе в Объединенных Арабских Эмиратах. Среди них были хорошо образованные молодые люди, такие как два посредника, Рустам и Дильшод, которых представят позже, которые покинули страну из-за отсутствия заманчивых возможностей трудоустройства. В Арабских Эмиратах они смогли воспользоваться своими знаниями русского, персидского, арабского и английского языков, университетским дипломом, опытом путешествий и аурой городской изысканности и начали успешную экономическую карьеру в качестве посредников.

За последние пять лет многих предпринимателей, страдающих от неблагоприятных условий негосударственной экономики, привлекла благоприятная для ведения бизнеса среда Дубая. Чтобы вести успешный бизнес в Таджикистане, предприниматели должны иметь неформальный «доступ» (канал) или «связи» (связи, алока) с государственными чиновниками. В последние годы эти дорогостоящие связи и связанная с ними коррупция вместе с общим экономическим кризисом в стране создали трудности для предпринимателей, которые изо всех сил пытаются покрыть свои деловые расходы.Кроме того, сокращение денежных переводов мигрантов из-за финансового кризиса в России серьезно повлияло на экономику Таджикистана. Как следствие, правительство увеличило налоги и тем самым поставило под угрозу малые и средние предприятия и предприятия (Муллоджанов, 2016). Неформальной экономике дополнительно препятствует постоянная практика наблюдения со стороны местных властей и элитных групп, которые стремятся монополизировать торговлю и базарный бизнес. Пожары на центральных базарах Душанбе и Куляба уничтожили имущество многих торговцев.Эти продавцы в основном не были застрахованы, что лишало их права на компенсацию за утраченное имущество. Важно отметить, что система страхования в Таджикистане не является ни хорошо развитой, ни надежной. Многие из пострадавших трейдеров использовали банковские кредиты, чтобы возобновить свой бизнес. Банки в Таджикистане предлагают ссуды по чрезвычайно высоким процентным ставкам и перегружают заемщиков большим количеством запутанных бюрократических документов. В конце концов, многие поставщики перевели свой бизнес в Объединенные Арабские Эмираты, чтобы преследовать свои экономические интересы без давления с целью вовлечения в коррупцию, необходимости давать взятки или высокого риска стать мишенью произвольного государственного надзора и режима регулирования в России. неформальная экономика.

Более того, интеграцию таджиков в глобальный торговый и туристический бизнес Дубая нельзя понять без учета роли России и ее меняющейся миграционной политики, а также появления нового ориентированного на потребителя и ориентированного на статус городского среднего класса в России и России. страны Центральной Азии, такие как Казахстан, которые с начала 2000-х пользуются туристическими поездками в Персидский залив.

В последние десятилетия миграция из Таджикистана значительно увеличилась из-за неопределенной социально-экономической ситуации в стране.Из общего количества таджикских мигрантов около 90% уезжают в Россию, а остальные мигрируют в Казахстан, Объединенные Арабские Эмираты, Турцию, Южную Корею и некоторые зарубежные страны (ILO 2010). Согласно российскому закону о гражданстве образованные и высококвалифицированные иностранцы пользуются определенными привилегиями, такими как право получить российское гражданство после нескольких лет работы в России. Таким образом, эмиграция таджикской интеллигенции и предпринимателей в Россию значительно увеличилась за последние десять лет.Однако из-за растущего русского национализма многие таджики, как и другие мигранты из Центральной Азии и другие иностранцы, все чаще сталкиваются с расизмом в своей повседневной жизни в России (Habeck and Schröder 2016: 10f, 12f). Например, многие борются со структурной эксплуатацией на рабочем месте (Рязанцев 2016: 5–6). Жестокая ксенофобия в российском обществе снизила их общее благосостояние, и когда экономический кризис ударил по России, многие таджики уехали в Эмираты, в то время как другие были депортированы обратно в Таджикистан, а затем последовали за своими более успешными родственниками в Дубай.

Хотя Дубай является для многих таджиков альтернативным местом миграции, чтобы избежать тяжелых условий труда и жизни в России, в Персидском заливе они, тем не менее, сохраняют связь с социально-экономическим развитием России, а также с общим советским прошлым (см. Филиппа Шредера в главе Восемь). С одной стороны, они получают прибыль от притока российских туристов из среднего класса в туристический сектор Дубая. С другой стороны, многие таджики, которые поддерживают и развивают тесные отношения с таджикской диаспорой мигрантов в России, могут расширить свой бизнес в Дубае на рынки России и Евразии.

Рис. 2.1 «Mexa, shuba!»: Шубы для российских туристов в Дубай Дейре. Фото © Manja Stephan-Emmrich (2013), CC BY 4.0

Площадь Аль-Наср: российские туристы, иранские и афганские деловые партнеры

Лучший способ познакомиться с таджиками в Дубае — это прогуляться по площади Аль-Насер, общественному месту рядом со станцией метро Baniyas в Дубае Дейра. Как место встречи туристов и иностранцев (Elsheshtawy 2008), площадь Аль-Наср является пространственным центром таджикского бизнеса в Дубае.Как и другие трудовые мигранты из стран СНГ, таджики в шутку называют площадь Ан-Наср мини-Черкизским базаром.

Дейра, оживленный городской район, расположенный в самом центре Дубая, предлагает множество торговых центров, рыночных залов, отелей и ресторанов. Дейра, окружающая реку Дубай-Крик с ее городским портом, является главным торговым районом исторического квартала Дубая. Российские и другие туристы имеют доступ к широкому спектру популярных модных магазинов, брендов и ресторанов, а также к офисам многочисленных торговых, грузовых и судоходных компаний.Кроме того, здесь имеется широкий выбор магазинов электроники, косметики, ювелирных изделий и игрушек, а большинство магазинов дубайских шуб расположены вокруг площади Аль-Наср.

Исторически район Дейра, расположенный между берегом ручья и площадью Аль-Наср, был коммерческим центром Дубая. Однако, когда доходы от нефтяной промышленности и туристического сектора резко выросли за последние два десятилетия, Дубай расширился с двух квадратных километров в 1950 году до 1000 квадратных километров в 2015 году, перенеся центр города на Шейх Зайед Роуд и районы Бизнес-Бэй. с их многоэтажными коммерческими зданиями.Тем не менее, Дейра остается одним из основных бизнес-центров, популярным местом для туристов, а также местом проживания иностранных рабочих-мигрантов и жителей из Азии и Африки, которые работают в строительстве, отелях, сфере обслуживания или в одном из многих районов города. торговые центры и уличные рынки. Поэтому Дейру также называют «кварталом мигрантов» Дубая.

Из-за высокой плотности отелей, забронированных туристами и бизнесменами из России и других постсоветских государств в Евразии, многие таджикские рабочие, бизнесмены и предприниматели размещают свои офисы, рабочие места и места проживания вокруг площади Аль-Наср.Прежде всего, в этом районе работают от 300 до 500 камаков, уличных брокеров, которые приглашают туристов из России и других стран СНГ посетить шубные магазины, в которых они работают, а затем делят комиссию, которую они получают от покупки. Таджикский камак, как и камаки из других постсоветских стран, имеет свои собственные точки сбора вокруг площади Аль-Наср, тем самым следуя пространственной сегрегации местного производства меховых изделий по этническому и национальному признаку. Они ждут небольшими группами перед отелями, туристическими магазинами и ресторанами, пытаясь найти клиентов и предлагая им свои торговые услуги.Как и многие другие таджики в Дубае, которые работают продавцами в магазинах сувениров, смартфонов или шуб, туристическими гидами или мелкими предпринимателями и торговцами, они преследуют свои деловые интересы в серой зоне между формальностью и неформальностью. Хотя только меньшинство таджиков, то есть тех, кто работает в магазинах или компаниях, имеют трудовые договоры, позволяющие долгосрочное проживание и семейное поселение в Объединенных Арабских Эмиратах, большинство из них — сезонные рабочие, которые остаются в течение пикового туристического сезона, с октября по Апрель.Когда туристы уезжают, рабочие возвращаются домой в Таджикистан или Россию, где ждут начала нового туристического сезона. Долгосрочное проживание связано с трудовым договором с компанией в Дубае, который требует наличия связей (wasta) с неформальными сетями вокруг бизнес-элит и системы спонсорства арабской кафалы, которая представляет собой систему, с помощью которой осуществляется управление и регулирование иностранной миграции. Объединенные Арабские Эмираты (см. Gardner 2012, Vora 2009). Таджикский камак, изо всех сил пытаясь «подключиться» к бизнесу или социальной сети вокруг кафила (арабского спонсора), зная «нужных» людей и обладая «нужными» знаниями, работает на основе туристической визы.Последние, однако, позволяют краткосрочное проживание, но не включают разрешение на работу. Поэтому таджики часто участвуют в незаконной экономической деятельности и уличной работе.

Таджики — новички в экономике Дубая. Тем не менее, многие таджики успешно интегрируются в мировой туристический и торговый бизнес эмирата просто потому, что они могут извлечь выгоду из своих тесных культурных связей с иранскими и афганскими торговцами, предпринимателями и бизнесменами. Развивая отношения с устоявшейся афганской или иранской диаспорой в эмирате, афганские торговцы и иранские бизнесмены занимают влиятельное положение в трансрегиональном торговом бизнесе в ОАЭ и одновременно инвестируют в сектор недвижимости и быстрорастущий туристический сектор Дубая для среднего и высшего класса ( см. Эльшаштави 2008, Парса и Кейвани 2002).Таким образом, для таджиков они являются потенциальными охранниками отношений (wasta) вокруг потенциальных арабских спонсоров (kafeel) и, как таковые, являются важной предпосылкой для повышения статуса «иностранного рабочего-мигранта» путем перехода от неформальной экономики к формальной; то есть, чтобы получить официальную работу в компании, расположенной в Дубае.

«Мы торгуем с теми, кому доверяем» — основной принцип, которым руководствуется не только таджикский бизнес в Дубае. Прежде всего, это указывает на важность деловых сетей на основе этнической и родственной принадлежности и ведущую роль, которую члены семьи играют как идеальные деловые партнеры, потому что они «никогда не обманут вас».Однако культурная близость иранцев из Белуджистана и афганцев, говорящих на дари, превращает их в «доверенных знакомых», а не в «чужих» (Osella and Osella 2012: 128). Принадлежа к суннитско-ханафитской ветви ислама и разделяя их корни в персидской культуре, литературе и истории, таджики воспринимают афганцев, белуджей и других иранцев-суннитов как «братьев» (бародар) и заявляют, что принадлежат к «одному народу» (як Миллат) и разделяют одну историко-культурную идентичность. Поэтому неудивительно, что таджики считают иранцев-суннитов и афганцев, говорящих на дари, «культурно более близкими» (наздик), чем тюркоязычные выходцы из Центральной Азии или узбеки из Таджикистана.Однако еще одним важным фактором является раскол между суннитами и шиитами. Хотя среди таджиков, с которыми мы встречались в Дубае, часто говорилось, что они ведут дела «со всеми, кто является мусульманином», наши собеседники одновременно подчеркнули, что они «никогда не поделятся своим жильем с шиитом!» Поразительно, религиозная и культурная принадлежность оказывает большое влияние на то, как таджики адаптируются к городу, интегрируются в бизнес-сектор Дубая и выражают единство, сходство и различие (см. также Ланда, 2013: 3).

Таким образом, мы утверждаем, что таджики реализуют свои бизнес-проекты в Дубае в гибком пространстве «культурной вложенности».Это позволяет покинуть центр единой этнической и родственной сети, пересекая ее естественные границы. Это также означает участие в создании того, что Финке в своем исследовании казахского меньшинства в Монголии назвал «институциональным уютом»; то есть институциональное производство идей о присвоении, которые включают тоску по «географической и социальной среде, с которой человек знаком, знает правила игры и чувствует себя как дома» (Finke 2003: 178).

Рис.2.2 и 2.3 Дубай Дейра вокруг площади Аль-Наср: коммерческий центр и «место встреч». Фотографии © Manja Stephan-Emmrich (2013), CC BY 4.0

Гостевые дома для мигрантов как «место встреч»

Основные места, где «культурная вложенность» или «уют» таджикских сетей в Дубае становятся пространственными, — это временные поселения для мигрантов, расположенные на площади Аль-Наср и вокруг нее. Проживая в гостевом доме для мигрантов или в одном из недорогих отелей на площади Аль-Наср, таджики адаптируются к городской повседневной жизни Дубая, вовлекаются в новые секторы экономики и расширяют масштабы своего бизнеса.Понимая условия проживания мигрантов как место «запутывания, встречи разных историй, многие из которых ранее не были связаны с другими» (Massey 2006: 46–71), мы утверждаем, что гостевые дома для мигрантов служат центральным местом встречи в городах, где таджики принимают участие в различных формах временного праздника, солидарности мигрантов и обмена бизнес-знаниями через культурные, национальные и другие границы. Кроме того, яркое и межкультурное жизненное пространство жилья для мигрантов ставит под сомнение способность таджиков справляться с различиями, маневрировать с помощью различных систем смысла и использовать различные культурные регистры для достижения экономического успеха (Vertovec 2010).Короче говоря, карьера таджиков в качестве посредников в торгово-туристическом секторе Дубая обычно начинается в гостевых домах для мигрантов, где они проживают.

Район вокруг Дубай Дейра предлагает различные категории гостевых домов. Малобюджетные, переполненные и плохо оборудованные гостевые дома предоставляют доступный вариант проживания для большинства таджикских мигрантов, сезонно работающих камаками или продавцами в туристических магазинах или магазинах смартфонов. Трудовые контракты и работа в компании, расположенной в Дубае, позволяют продлить время проживания и позволяют таджикам в конечном итоге переехать в более дорогие, но лучше оборудованные гостевые дома, которые предлагают больше места и комфорта.Лишь меньшинству таджиков удается, как Рустам, купить квартиру в соседних эмиратах Шарджа или Аджман, что дает им возможность приехать со своими семьями в Объединенные Арабские Эмираты и проживать в стране на более длительный срок. Эти экономические субъекты поддерживают тесные связи с Таджикистаном посредством регулярных визитов или деловых поездок домой или путем вовлечения членов семьи в их зарубежный бизнес.

Четыре гостевых дома, в которых мы останавливались во время наших полевых работ, принадлежат и управляются афганцами, которые сдают квартиры с тремя или четырьмя спальнями в жилых районах Дейры, расположенных недалеко от основных секторов бизнеса, торговцам, посредникам и бизнесменам из Афганистана, Ирана и Таджикистана. .Арендодатель гостевого дома несет ответственность за безопасность своих арендаторов; он следит за соблюдением правил внутреннего распорядка, а иногда также хранит и управляет денежными доходами мигрантов. В гостевых домах, в которых мы останавливались, были отдельные сейфы, в которых жильцы хранили свои документы и заработанные деньги. Афганские домовладельцы в Дейре также нанимают повара (часто также афганца), который отвечает за обед и ужин, работает уборщицей, заведующим хозяйством и иногда хранит заработки мигрантов.

Номера, в которых мы останавливались, всегда были переполнены. В каждой комнате проживало по шесть-семь человек, и новым гостям часто приходилось спать на полу. Несмотря на постоянный поток людей, таджики, которых мы встретили, имели постоянное место в одном гостевом доме, где они останавливались во время каждой поездки в Дубай, часто с другими афганскими или белуджскими арендаторами, которых они знали много лет. В дневное время, занимаясь своими делами, все жители ежедневно встречаются в гостевом доме для общих обедов и ужинов.Перекусить и отдохнуть вместе, это свободное от работы время создает социальное пространство для обсуждения политики, экономики и религии, обмена бизнес-знаниями об условиях торговли, ценах, контактах и ​​визовых правилах, а также делится своими последними семейными историями, а также радостями и горестями мобильных устройств. жизнь. В конце концов, многие разговоры после обеда или ужина приводят к новым бизнес-идеям и отношениям, тем самым создавая новые пространства для формулирования и представления мусульманского бизнес-сообщества, которое пересекает национальные, этнические и другие границы (Stephan-Emmrich, 2017).

Отношение таджиков к гостевым домам, принадлежащим афганцам, в подавляющем большинстве выражается в религиозных и культурных терминах. Однако, как показывает наш собственный опыт получения доступа к гостевым домам, где проживали наши таджикские собеседники, помимо культурной близости, доверие играет решающую роль. Делая упор на социальные контакты, которые могут выступать в качестве посредников и, таким образом, привратников к благоприятным пансионам, а также на доступ к финансовым ресурсам и личным качествам, таким как надежность и хорошая социальная репутация, таджики участвуют в системе «неформального спонсорства» и «правильные связи», которые узаконивают пересечение между жизнью и ведением бизнеса в Дубае.Чтобы получить разрешение на проживание в гостевом доме одного из наших ключевых таджикских собеседников, нам нужно было найти кого-то, кто нам доверял и брал на себя ответственность платить ежемесячную арендную плату от нашего имени в случае, если мы не сможем заплатить за себя.

В идеале «неформальный спонсор» ведет устойчивый бизнес на основе долгосрочного проживания и рабочего контракта с компанией, расположенной в Дубае. С другой стороны, привратники пансионата в Дейре часто являются близкими «контактами» (деловыми партнерами или родственниками) хозяина гостевого дома или владельцев туристических или телефонных магазинов, на которые обычно работают таджики.Нашим потенциальным привратником и неофициальным спонсором стал таджик, который много лет работал консультантом для российских и арабских туристов в иранском супермаркете, установил долгосрочные связи в мобильном афганском торговом сообществе и имел необходимые связи с афганским владельцем гостевой дом.

Выступая в качестве посредников в самых разных контекстах, таджики в Дубае пересекают культурно разнообразные сферы жизни и работы и, таким образом, образуют сети среди «доверенных знакомых», которые могут даже делиться прибылями от своего бизнеса и клиентами.Это именно то, что Буассевен (1974: 28) называет «связями между людьми в сети», которые «можно исследовать с точки зрения их структурного разнообразия, товаров и услуг, которыми обмениваются, направления, в котором они движутся, и, наконец, частоты их обмена. взаимодействие’. Связывая деловые сети на основе этнической и родственной принадлежности в Эмиратах с сетями афганских и иранских соарендаторов, таджики активно создают возможности для достижения успешной карьеры посредника, агента, продавца или консультанта по продажам вдали от своих таджикских домов или России. нестабильные режимы на рынке труда.Благодаря своим афганским и иранским деловым контактам они увеличивают «институциональный уют» своих таджикских сетей в Дубае и, таким образом, могут выйти за рамки ограничительной социальной ответственности и структур их этнических и родственных связей. Таким образом, они могут воспользоваться экономической свободой (озоды), на которую Фируз указал ранее в своей оценке Дубая как «хорошего» и благоприятного для бизнеса места.

Одновременно, участвуя в повседневной жизни в гостевых домах для мигрантов, мы получили представление об иерархиях, зависимостях и ограничениях, которые создает торговля и туристическая экономика Дубая и с которыми таджикам приходится справляться.С одной стороны, будучи новичками в деловой сфере Дубая, таджики зависят от своих более устоявшихся и связанных афганских и иранских деловых партнеров или соседей по комнате. Поэтому таджики, как правило, принимают, но подчиняются часто заявляемому культурному превосходству, экономической компетентности и лидерству иранских деловых партнеров и соседей по комнате. Из-за довольно гибкого понятия «афганскость» афганцы считают себя частью Советского Союза (см. Marsden 2015) и, таким образом, заявляют о том, что они разделяют советский опыт со своими таджикскими партнерами, в то время как иранцы считают таджиков «маленькими советскими братьями». которые из-за своей изоляции от более широкой мусульманской общины в советский период испытывают глубокий недостаток культурных и религиозных знаний.Поэтому таджики становятся частыми объектами агрессивной религиозной и культурной прозелитизации. Например: один из наших основных собеседников, молодой человек, который несколько лет изучал исламские предметы в Эр-Рияде, вышел из комнаты, когда во время одной из многочисленных бесед после обеда его иранский сосед по комнате хвастался культурной утонченностью иранского народа и его решающая роль в формировании исламской цивилизации. Позже он объяснил: «Иранцы всегда продвигают свою культуру. Мне это не нравится. […] Я [также] не разделяю религиозных убеждений [его соседа по комнате] (арабская акида).Например, то, что он говорит о женщинах в исламе, неверно. Но он лучший друг моего работодателя. Так что я молчу или выхожу из комнаты ».

Позиционируя себя в социальной, культурной и религиозной иерархии своих деловых сетей, таджики в Дубае сталкиваются с широким спектром ограничений и ограничений, которые им приходится принимать, преодолевать и пытаться преодолеть. Таким образом, как показано в следующих абзацах, таджики успешно действуют в качестве социальных посредников, экономических посредников и переводчиков культуры.В этом отношении иранские и афганские бизнес-проекты, предприятия и компании, очевидно, извлекают выгоду из социальных контактов своих таджикских сотрудников и их способности устанавливать связи, нанимать и расширять свой торговый бизнес в новых экономических областях, а также на новых рынках в Центральной Азии, Евразия, Европа и США.

Таджикские посредники в «дубайском бизнесе»: подключение, расширение, перевод

Работая камаками, продавцами в магазинах или торговцами вокруг площади Ан-Наср, многие таджики, в том числе наши респонденты Фируз, Дилшод и Рустам, также выступают в качестве экономических посредников (посредников).Они говорят на русском языке и знакомы с привычками россиян и их культурой, а также имеют общие культурные, языковые и религиозные традиции с иранцами и афганцами-суннитами-ханафитами. Обладая этими культурными возможностями, таджики служат мостом между афганским и иранским бизнесом и российским туристическим рынком. Поэтому они часто переключаются с работы без документов на легальную. Переезжая и пересекая культурно и этнически разные местные условия, таджики в качестве посредников могут сочетать экономический успех с оценкой благосостояния, основанной на опыте независимости от политических ограничений и структурной эксплуатации, преобладающих в Таджикистане и России.В то же время их позиция экономического посредника позволяет таджикам ситуативно обходить социальные обязательства и структурные ограничения, институционально закрепленные в их сети, связанной с этнической и родственной принадлежностью, и тем самым становиться творческими и инновационными экономическими агентами.

Дильшод и туристический бизнес

Дильшод с 2011 года работал гидом в иранской туристической компании, базирующейся в Дубае. До переезда в Дубай он работал консультантом по продажам в афганском магазине на Черкизском базаре в Москве.Когда в 2008 году базар закрыли, владелец афганского магазина порекомендовал Дильшода деловому партнеру в Дубае. Из-за того, что Дильшод хорошо знал русский, английский и дари, а также имел высшее экономическое образование, его быстро наняли в телефонный магазин на площади Аль-Наср, где он работал специалистом по продажам для русскоязычных клиентов. Используя идею «общей персидской культуры», Дилшод успешно интегрировался в афганское бизнес-сообщество в Дубае. Он жил в квартире со своими афганскими коллегами и стал самым продаваемым в телефонном магазине.Однако его карьера была продвинута также благодаря его набожности и глубине и основательности его религиозных знаний. Молясь пять раз в день и превосходно говоря на дари, Дильшод легко передает свой прекрасный характер и приоритеты, благодаря которым он приобрел отличную репутацию в афганском бизнес-сообществе в Дубае. Работая в афганском телефонном магазине, в течение двух лет Дилшод смог инвестировать в новые деловые связи и получил предложение о работе от иранской туристической компании. В качестве гида он использовал свои контакты с русскоязычными и русскоязычными туристами и, таким образом, смог найти новые деловые контакты в Алматы, Новосибирске, Казани, Москве и Душанбе.В конце концов, он помог своей компании расширить свой туристический бизнес в Среднюю Азию, Кавказ и Евразию. Благодаря успешному налаживанию контактов Дилшод стал уважаемым и доверенным сотрудником, но при этом сохранил свои старые связи с афганским бизнес-сообществом. Когда мы встретились с ним зимой 2013 года, он работал и гидом, и консультантом по продажам, и начал связывать российских клиентов, интересующихся мобильными телефонами, с афганским магазином телефонной связи, в котором он раньше работал. В качестве экономического брокера он также расширил свою бизнес-деятельность в различных направлениях, а также открыл новые возможности для своей иранской туристической компании на российском туристическом рынке Дубая.Раньше компания фокусировалась только на иранских и индийских туристах, но благодаря бизнесу, привлеченному Дильшодом, они смогли увеличить свою прибыль во время туристического сезона почти на пятнадцать процентов.

Соединяя различные торговые и туристические сектора своими деловыми связями, Дильшод одновременно увеличивал свою материальную и нематериальную прибыль. Опираясь на свои связи с другими таджикскими посредниками в Дубае, Дилшод начал организовывать неформальные шоппинг-туры для своих клиентов в торговые центры и рынки, где работали его партнеры, что позволяло им получать выгоду от этой сделки за счет комиссионных.Дилшод также смог инвестировать в социальные связи, которые связывают его с семьей дома: он привез своего двоюродного брата из Таджикистана и сумел найти для него работу на прежнем рабочем месте Дильшода, то есть в афганском телефонном магазине.

Рис. 2.4 Погрузка автомобилей и других товаров: иранские компании и отгрузка автомобильного груза в Дубайском заливе. Фото © Manja Stephan-Emmrich (2014), CC BY 4.0

Рустам и авторынок ОАЭ

История Рустама показывает, что таджики также активны в качестве посредников на быстро развивающемся рынке новых и подержанных автомобилей в Объединенных Арабских Эмиратах — бизнес-секторе, в который инвестируют и проявляют активность многие афганские торговцы и дилеры и иранские грузовые компании (Paterson 2005: 16ff.). Получая прибыль от созданных зон свободной торговли, автомобильный бизнес Объединенных Арабских Эмиратов простирается от портовых городов региона через Ормузский коридор до иранских портовых городов, таких как Бендер-Аббас, а оттуда на рынки Европы, Азии и других стран. США (Али и Кейвани, 2002). Благодаря своей многочисленной посреднической компетенции таджики выступают в качестве посредников между иранскими грузовыми компаниями и афганскими дилерами в Арабских Эмиратах, а также клиентами, дилерами и продавцами в Центральной Азии и других частях Азии, России, Кавказа, более широкой Европы и США. .Как показывает тематическое исследование Рустама, бурно развивающаяся торговля автомобилями способствует успешным предпринимательским проектам, которые позволяют таджикам в Дубае вести транслокальный образ жизни и получать средства к существованию, проживая одновременно «здесь» и «там», извлекая выгоду из этнической и родственной принадлежности. деловые связи дома, в России и в Объединенных Арабских Эмиратах. Опираясь на доверие и хорошую репутацию, таджикские посредники повышают свой социальный статус как дома, так и в деловых кругах Дубая.

Рустам — средний предприниматель в сфере грузовых автомобилей, который в 2009 году переместил свою бизнес-базу из Душанбе в Дубай.Перед этим он совершил несколько деловых поездок в Персидский залив, чтобы установить связи с афганскими и иранскими предпринимателями и участвовать в их деловых кругах. Когда его усилия начали приносить плоды, он переехал в Дубай и открыл там автосалон и небольшой магазин запчастей в соседнем эмирате Шарджа. Он также купил трехкомнатную квартиру в эмирате Аджман и в итоге перевез свою семью в Объединенные Арабские Эмираты. В течение пяти лет он смог еще больше расширить свои деловые связи с Южной Кореей и США и связать их со своими существующими деловыми сетями в Таджикистане, России и Эмиратах.В настоящее время он импортирует новые и подержанные автомобили из США и запасные части для автомобилей из Южной Кореи и отправляет их в качестве груза через Дубай-Дейру и Бендер-Аббас своим деловым партнерам в Таджикистане, России и других странах.

«Я занимаюсь торговлей автомобилями с 1997 года. До 2002 года я привозил автомобили российского производства с российских рынков, в основном из Самары и Тольятти, в Душанбе. Когда спрос на японские автомобили на рынке Таджикистана увеличился, мы начали специализироваться на японских автомобилях и инвестировали в контакты на автомобильном рынке ОАЭ.Вначале мы просто экспортировали автомобили из Дубая, а к 2009 году я осуществил несколько поставок новых и подержанных японских автомобилей в Таджикистан. В 2009 году мы расширили свой бизнес за счет хорошей связи (канала) с США и Южной Кореей. С этой целью я переехал в Дубай и открыл местный офис, чтобы управлять ретрансляцией автомобилей и запчастей (через Дубай) в Таджикистан. Почему Дубай? Например, если мы отправляем один контейнер автозапчастей из Южной Кореи в Таджикистан, мы должны заплатить 15 000 долларов США, плюс мы должны загружать и загружать груз несколько раз, и поэтому иногда мы теряем товар.Кроме того, доставка товара занимает много времени. Если мы отправляем один и тот же контейнер через Дубай, мы не теряем много времени на доставку и можем сократить свои расходы на 35–40% »(Дубай, 2012 г.).

Хотя Рустам добился больших успехов в расширении своих межрегиональных и межкультурных деловых сетей на новые рынки в России, СНГ, Иране и Афганистане, он одновременно «инвестирует» в таджикское сообщество мигрантов в Дубае. Например, у него хорошие отношения с таджикским камаком.Выступая в роли «безплатных торговцев бизнесом», камак рекламирует товары Рустама среди своих собственных клиентов-туристов. В свою очередь, они используют Рустама в качестве банка, то есть он хранит и управляет их денежными поступлениями, а также отправляет наличные в Таджикистан через свои деловые контакты в Душанбе. Очевидно, что это выгодная сделка для обеих сторон, опять же основанная на доверии: обе стороны избегают бумажной волокиты и экономят на денежных переводах, а Рустам может работать со своими деньгами, пока они едут в Душанбе. Например, он использует их в Дубае для покупки товаров для своего магазина в Душанбе, а затем эту сумму заменяют родственники, работающие в магазине Рустама в Душанбе.Поддерживая камак, Рустам в то же время накапливает социальный престиж в таджикской общине в Дубае, который он повторно капитализирует в дальнейшие деловые сети.

В автомобильный бизнес Рустама входят также таджикские друзья и родственники. Фируз, которого мы представили выше, работает посредником у Рустама. Он систематически привлекает новых клиентов для автосалона Рустама и магазина запчастей и получает комиссию с их покупок. Рустам также нанимает членов семьи. Он организовал визу для своего младшего брата, который сейчас управляет его магазином в Дубае, а также передал ответственность за свой магазин запчастей в Душанбе другому брату.Таким образом, Рустам поддерживает тесные связи со своими родственниками и с их помощью сумел сохранить Душанбе в качестве второй базы для своего грузового бизнеса. Как и многие другие таджики, Рустам использует своих родственников в качестве местного канала для расширения репертуара своих экспортных товаров в Дубае, включая одежду, компьютерные технологии и другие престижные предметы образа жизни, рекламируемые как дубайские, и, таким образом, позволяет этим родственникам интегрироваться в глобальную торговлю Дубая. бизнес «из дома».

Переезжая, а также создавая культурно знакомые пространства экономической деятельности, в качестве экономических посредников таджики, такие как Рустам или Дильшод, могут совмещать предпринимательскую деятельность с профессиональной и образовательной карьерой (см. Также Пеликан 2014: 299).Тем самым они обретают некую «свободу» (озодию) и независимость, которая составляет неотъемлемую часть их самопонимания как «бизнесменов» или «предпринимателей». Это соответствует наблюдению Пеликана о том, что отсутствие гибкости и структурно эксплуатируемые условия работы и заработной платы в Объединенных Арабских Эмиратах побудили камерунских мигрантов переключиться с формальной работы на грузовой бизнес или совмещать формальную работу с неформальной деятельностью (Pelican 2014 : 280).

Проблемы, изменения, ограничения

Хотя и Рустам, и Дилшод построили успешную карьеру в качестве посредников в деловом сообществе Дубая, мы не хотим односторонне отмечать возможности, которые открываются в результате участия таджиков в бизнесе Дубая.Гибкость, которую проявляют таджикские посредники, следуя своим предпринимательским стратегиям и находя свою нишу на динамичной деловой сцене Дубая, зависит от шатких и неопределенных условий, создаваемых быстро меняющимися глобальными рынками и изменяющимися (транс) национальными миграционными режимами. Подчеркивая «транслокальный» аспект таджикского бизнеса в Дубае, в этой главе мы прямо хотим указать на сложное взаимодействие возможностей и ограничений, которые формируют средства к существованию таджикских посредников в бизнес-сообществе Дубая (Bromber 2013, Freitag and von Oppen 2010) .В этом контексте исследования миграции широко обсуждали транснационализм и транслокальность как живую реальность, сформированную множественной ситуацией или связью мигранта в «здесь» и «там» или с ними (Smith 2011). В конечном итоге это может привести к вовлечению человека в транснациональный образ жизни или к «габитусу» (Kelly and Lusis 2006). Это дает таджикам возможность гибко перемещаться по территории Объединенных Арабских Эмиратов и Таджикистана, налаживать связи между семьей и деловыми партнерами, и тем самым дает им возможность «[попытаться] максимально использовать свое пребывание в Дубае, сосредоточив внимание на инвестициях у себя дома. и расширяя свои бизнес-сети »(Pelican 2014: 294–95).

Таджикистана также напрямую реагируют на свой шаткий статус в Дубае как «иностранных мигрантов». Как упоминалось выше, этот статус структурно поддерживается системой спонсорства кафала и иммиграционным режимом, который исключает доступ неэмиратов к гражданству и определяет всех иностранцев только в отношении «рабочей силы» (Ahmad 2012). Таким образом, таджики являются лишь «временными посетителями» Дубая, чье долгое проживание связано с доступом к формальной работе (Vora 2009, Gardner 2012). Следовательно, бизнес в Дубае — очень нестабильная сфера.После того, как было объявлено, что в 2020 году в Дубае состоится следующая Всемирная выставка, полиция активизировала уличные рейды вокруг площади Ан-Насер, чтобы очистить территорию от уличных рабочих (камак) без лицензии, чтобы сделать ее более привлекательной для туристов. Эта акция привела к резкому увеличению числа депортаций таджиков и других жителей Центральной Азии зимой 2013–2014 гг. И усилила страх депортации для таджиков, работающих в Дубае. В то же время текущий экономический кризис в России привел к резкому сокращению числа российских туристов и, таким образом, вынудил многих таджиков, работающих в туристическом секторе, искать новые возможности трудоустройства за пределами Эмиратов.

Борясь с этими проблемами, таджики в Дубае одновременно должны справляться с новой волной мигрантов из Таджикистана и России, которые стимулируют «доморощенный» городской страх перед «сельским хозяйством» за счет прибытия мигрантов из отдаленных районов в городские районы Дубая. . Из-за экономического кризиса как в Таджикистане, так и в России многие неквалифицированные и плохо образованные молодые люди из сельских районов пытаются добиться успеха в ведении бизнеса в Дубае. В то время как одни молодые люди используют свои семейные связи, другие используют свои социальные сети (однокласники) и переезжают прямо из России в Эмираты.Третьи приезжают в Дубай после депортации из России. Плохо квалифицированные, неопытные и не владеющие необходимым языком, они сталкиваются с трудностями при закреплении за собой в устоявшемся деловом мире Дубая и в подавляющем большинстве случаев вовлекаются в уличную работу без документов в качестве камака. Таким образом, российский туристический сектор превратился в высококонкурентную отрасль. Многие авторитетные посредники жаловались нам на грубое и невоспитанное поведение молодых людей, поскольку эти относительные новички слоняются большими группами перед отелями и магазинами и не обладают трудовой этикой таджикской общины, которая действует на площади Аль-Наср.Таким образом, они опасаются, что новоприбывшие могут отпугнуть туристов и поставить под угрозу хорошую репутацию таджикских посредников среди афганцев и иранцев в Эмиратах, или, как выразился заинтересованный посредник, работающий в качестве камака и туристического гида на площади Аль-Наср:

«Мы, таджики, везде! Но везде наша репутация (obrū) очень низкая (в прошлом). В России нас называют чурки (деревянный пень). Многие из нас приехали из сельской местности. Мы (а) бедные (нация). Многие (таджики) приехали в Дубай также в надежде, что их будут уважать […] как мусульмане, потому что Дубай — исламская страна.[…] Мы много работали, чтобы здесь закрепиться. Мы образованы, у нас хорошие манеры (одоб), мы горожане (шахры). Вот почему афганцы, иранцы и даже арабские мигранты (мигранты) проявляют к нам уважение. Они доверяют нам и ведут с нами дела. Но теперь они (новоприбывшая таджикская молодежь) приезжают прямо из сел. Они никогда не жили в городе, у них нет образования, они громко говорят и кричат, одеты как фермеры (дехконхо) и нарушают наши правила […]. Они разрушат наш бизнес и запятнают нашу репутацию »(Дубай, 2013 г.).

Как следствие, многие таджикские посредники стремятся уйти из камакового бизнеса и вместо этого увеличить свои инвестиции в афганские или иранские деловые связи. В этом контексте воспринимаемый стыд за таджикскую идентичность становится все более пагубным для самовосприятия таджиков как экономических посредников в деловом мире Дубая и в конечном итоге приводит к усилению идентификации как «мусульманина», а не «таджика».

О транслокальности

В этой главе исследуются транслокальные средства к существованию хорошо образованных и мобильных таджиков, работающих в Объединенных Арабских Эмиратах с момента бума в Дубае, который достиг Таджикистана в конце 1990-х годов и связал местные рынки и домохозяйства с глобальными потоками оптовой и розничной торговли, поскольку хорошо с процветающей индустрией туризма Персидского залива.Прослеживая, как наши собеседники действуют в качестве экономических посредников и посредников, в этой главе показана экономическая мобильность таджиков Дубая между их «домами» в Таджикистане, сообществом мигрантов в России и различными формальными и неформальными секторами бизнеса в Персидском заливе. Как показали три выбранных этнографических тематических исследования, Дубай является ключевым местом экономических связей, охватывающих национальные и культурные границы, и предлагает широкий спектр возможностей для работы для таджиков, особенно в туристическом и торговом секторах.Под влиянием недавних попыток России ограничить статус проживания для таджикских и других мигрантов из Центральной Азии, которые не являются гражданами государства-члена Евразийского экономического союза, Дубай стал альтернативным местом назначения для многих квалифицированных и неквалифицированных таджиков. Как мы показали, таджики вкладывают свой культурный и социальный капитал множеством способов и успешно интегрируются в различные секторы экономики. Поскольку они знакомы с русским языком и культурой, они связывают афганских и иранских предпринимателей с быстро развивающимся русскоязычным туристическим рынком в Объединенных Арабских Эмиратах.Пересекая культурные границы благодаря знанию языка, транснациональным деловым сетям и религиозной идентичности мусульман-суннитов-ханафитов, многие таджики связывают людей, места и рынки в «доме» с рынками Ближнего Востока и Евразии. В своей брокерской позиции они создают и перемещаются в транслокальные пространства, которые могут способствовать экономическому успеху, социальной мобильности и накоплению благосостояния и принадлежности. Это создает среду, в которой таджики творчески и новаторски вовлекаются в процессы глобализации (см. Также Генри Альфа в пятой главе).

Однако местные миграционные режимы, такие как ограниченный вид на жительство в Объединенных Арабских Эмиратах для «иностранных рабочих-мигрантов», а также хрупкая экономическая ситуация «дома», подталкивают многих таджиков в Дубае к статусу рабочих без документов, которые сталкиваются с неопределенностью и уязвимостью. Поэтому мы утверждаем, что средства к существованию таджикских посредников в Дубае характеризуются сложными процессами согласования множества возможностей и ограничений. Таким образом, транслокальность возможна, т.е.е., городская среда, которая способствует поиску средств к существованию за пределами ограничений, создаваемых экономическими системами, системами миграции и депортации. Но бизнес в Дубае в то же время является очень нестабильной сферой, которая создает новые, неопределенные и опасные условия труда для таджикских мигрантов. Таким образом, транслокальность создается и переживается нашими таджикскими собеседниками как социальная реальность, которая формируется творческим и гибким сочетанием экономических стратегий, мобильного опыта и культурных компетенций, с помощью которых таджики в странах Персидского залива пытаются обеспечить устойчивость и успех своих мобильных приложений. средства к существованию, сформированные незавершенными проектами постсоветского государственного строительства и неустойчивыми результатами глобальной экономики.

Осмысление «транслокальности» как исследовательской точки зрения также позволяет нам критически исследовать гегемонистские теории миграции и глобализации. Как следствие, в этой главе сделан акцент на том, как транслокальные связи и трансферы между Центральной Азией, Россией и Персидским заливом социально конструируются неэлитными и негосударственными субъектами, которые в академической литературе часто одномерно изображаются как периферийные. актеры, перемещающиеся в маргинальных городских пространствах (см. Smith 2011).Подчеркивая их способность связываться, посредничать и расширяться, мы исследовали, как таджики в Дубае играют ключевую роль в формировании обращения и передачи потребительских товаров, людей, знаний и идей. Очевидно, что участие таджиков в мировой торговле и туристическом бизнесе не является однонаправленным процессом перемещения из Персидского залива в Таджикистан. Бизнес в Таджикистане в Дубае охватывает процессы разнонаправленных переводов, в которых таджикские посредники вносят существенный вклад в транскультурный и транснациональный урбанизм и космополитизм городских пространств и бизнес-секторов Дубая.Таким образом, транслокальность как исследовательская перспектива открывает новые эпистемологические возможности для понимания глобализации не только за счет сосредоточения внимания на макро- или мезоуровневых процессах, называемых «гульфизацией» или «дубаизацией» в областях экономики и урбанизации (Wippel et al., 2014). . В этой главе, сфокусированной на таджикских посредниках, вместо этого приводятся доводы в пользу «социальной истории» таджикского дубайского бизнеса «снизу» (Freitag and von Oppen 2010: 5), написанной с точки зрения субъектов, которые не являются неотъемлемой частью стран Персидского залива. межрегиональное экономическое и социальное прошлое (Osella and Osella 2012, Vora 2013), но которые благодаря своим культурным и деловым связям активно подключаются к нему.Более того, вовлекаясь в российский туристический бизнес и расширяя его, таджикские посредники становятся влиятельными участниками в формировании транслокационных отношений в неформальной экономике Дубая. Это побуждает нас поддержать критический ответ Неха Вора на доминирующее академическое представление о Персидском заливе как о «исключительно ближневосточном» (Vora 2013: 3).

Наконец, мы утверждали, что таджикский бизнес в Дубае является «транслокальным», потому что экономическая деятельность, в которой участвуют таджикские посредники, встроена, но также «размещена» в сложной конфигурации пространственных отношений между людьми, местами и рынками в Центральной Азии, Евразия и Персидский залив.Эти конфигурации также включают пространственный опыт таджиков, связанный с этими местами. Таким образом, мы ассоциируем роль посредника со способностью и осознанием способности справляться с неопределенностью и нестабильностью в географических условиях вдали от «дома». Обладая культурной компетенцией или «приобретенными навыками более или менее умелого маневрирования с определенной системой значений и значимых форм» (Hannerz 1990: 239), таджикский посредник открывает новые экономические пути в динамичный бизнес Дубая. В процессе они связывают, выступают посредниками, передают и переводят свои академические и бизнес-знания в культурно и экономически разные местные контексты.

Список литературы

Ахмад, Аттия. «Помимо труда: иностранные резиденты в странах Персидского залива». В Мехран Камрава и Захра Бабар, ред. Труд мигрантов в Персидском заливе. Лондон: Hurst & Co., 2012, стр. 21–40.

Буассевен, Джереми. Друзья друзей: сети, манипуляторы и коалиции. Оксфорд: Бэзил Блэквелл, 1974.

Бромбер, Катрин. «Работа с« транслокальностью »: концептуальные последствия и аналитические последствия». В Steffen Wippel, ed.Регионализация Омана: политическая, экономическая и социальная динамика. Дордрехт: Springer, 2013, стр. 63–72, https://doi.org/10.1007/978-94-007-6821-5_4

Эльшештавы, Яссер. «Переходные места: отображение« забытых »городских пространств Дубая». Международный журнал городских и региональных исследований 32.4 (2008): 968–88, https://doi.org/10.1111/j.1468-2427.2008.00819.x

Финке, Питер. «Исторические родины и транснациональные связи: пример монгольских казахов». Zeitschrift für Ethnologie 138 (2014): 175–94.

Фрайтаг, Ульрике и Ахим фон Оппен, ред. Транслокальность. Исследование глобализирующих процессов с южной точки зрения. Лейден: Брилл, 2010 г., https://doi.org/10.1163/ej.978

Гарднер, Эндрю. «Почему они продолжают приходить? Трудовые мигранты в странах Персидского залива ». В Мехран Камрава и Захра Бабар, ред. Труд мигрантов в Персидском заливе. Лондон: Hurst & Co., 2012, стр. 41–58.

Хабек, Иоахим Отто и Филипп Шредер, ред. «Из Сибири с любовью или тоской в ​​городе?» Этноскрипты 18.1 (2016): 5–24.

Hannerz, Ulf. «Космополиты и местные жители в мировой культуре». В Mike Featherstone, ed. Глобальная культура: национализм, глобализация и современность. Лондон: Sage, 1990, стр. 237–51.

Hannerz, Ulf. Изучение города. Запросы к городской антропологии. Нью-Йорк: Издательство Колумбийского университета, 1980.

МОТ. Миграция и развитие в Таджикистане — эмиграция, возвращение и диаспора. М .: Международная организация труда, 2010.

Катхиравелу, Лааванья.Мигрант Дубай. Низкооплачиваемые рабочие и строительство глобального города. Бейзингстоук: Пэлгрейв Макмиллан, 2016 г., https://doi.org/10.1057/9781137450180

Келли, Филип и Том Лусис. «Миграция и транснациональная привычка: данные Канады и Филиппин». Окружающая среда и планирование A: Экономика и космос 38.5 (2006): 831–47, https://doi.org/10.1068/a37214

Хусенова, Нафиса. «Феминизация таджикской трудовой миграции в Россию». В Марлен Ларуэль, изд. Миграция и социальные потрясения как лицо глобализации в Центральной Азии.Лейден и Бостон: Brill, 2013, стр. 355–75, https://doi.org/10.1163/978

49509_022

Ланда, Джанет. «Экономический успех этнически однородных диаспор посредников в предоставлении клубных товаров: роль культуры, религии, этнической идентичности и этнических границ». В Waltraut Kokot, Mijal Gandelsman-Trier и Christian Giordano, ред. Диаспора как ресурс. Сравнительные исследования в стратегиях, сетях и городском пространстве. Цюрих: ЛИТ-Верлаг, 2003, стр. 41–66.

Марсден, Магнус.«От Кабула до Киева: афганские торговые сети на территории бывшего Советского Союза». Современные азиатские исследования 49,4 (2015): 1010–48, https://doi.org/10.1017/S0026749X14000584

Мэсси, Дорин. «Географический разум». В Дэвиде Бальдерстоне, изд. Справочник по средней географии. Шеффилд: Географическая ассоциация, 2006, стр. 46–51.

Муллоджанов, Парвиз. «Таджикистан в 2016 году: вызовы, риски, тенденции». CABAR — Центральноазиатское бюро аналитической отчетности (14.03.2016), http: // cabar.asia / en / 2094-2 / ​​

Олимова, Саодат. «Остаться или не оставаться: глобальный экономический кризис и возвратная миграция в Таджикистан». В Марлен Ларуэль, изд. Миграция и социальные потрясения как лицо глобализации в Центральной Азии. Лейден и Бостен: Brill, 2013, стр. 65–85, https://doi.org/10.1163/978

49509_007

Оселла, Кэролайн и Филиппо Оселла. «Миграция, сети и взаимосвязанность через Индийский океан». В Мехран Камрава и Захра Бабар, ред. Труд мигрантов в Персидском заливе.Лондон: Hurst & Co., 2012, стр. 105–36.

Парса, Али и Рамин Кейвани. «Ормузский коридор: строительство и приграничный регион между Ираном и ОАЭ». В Саскии Сассен, изд. Глобальные сети, связанные города. Нью-Йорк: Рутледж, 2002, стр. 183–207.

Пастрова, Екатерина. «Национальное информационное агентство Таджикистана». НИАТ «Ховар» (2014), http://khovar.tj

Патерсон, Анна. «Понимание рынков в Афганистане. Исследование рынка подержанных автомобилей ».Группа оценки исследований в Афганистане (2005): 1–32, https://doi.org/10.2458/azu_acku_pamphlet_hf3770_6_p384_2005

Пеликан, Микаэла. «Миры городской жизни камерунских мигрантов в Дубае». Городская антропология и исследования культурных систем и мирового экономического развития 43.1–3 (2014): 255–309.

Pink, Johanna, ed. Мусульманские общества в эпоху массового потребления: политика, культура и идентичность между местным и глобальным. Кембридж: публикация Cambridge Scholars, 2009.

Рош, Софи. «Роль ислама в жизни мигрантов из Центральной Азии в Москве». CERIA Brief: Центральноазиатская программа 2 (2014): 2–5.

Рязанцев Сергей. «Трудовая миграция из Центральной Азии в Россию в условиях экономического кризиса». Россия в глобальной политике (03.08.2016), http://eng.globalaffairs.ru/valday/Labour-Migration-from-Central-Asia-to-Russia-in-the-Context-of-the-Economic- Кризис-18334

Шредер, Филипп и Манья Стефан-Эмрих. «Институционализация мобильности: благополучие и социальные иерархии в транслокальных источниках средств к существованию в Центральной Азии».Мобильность 11.3 (2014): 1–24, https://doi.org/10.1080/17450101.2014.984939

Смит, Майкл Питер. «Транслокальность: критическое размышление». В Кэтрин Брикелл и Айона Датта, ред. Транслокальные географии: пространства, места и связи. Берлингтон, VT: Ashgate, 2011, стр. 181–98.

Стефан-Эмрих, Манья. «Игра в космополитику: мусульманское самовыражение, миграция и (стремление) в бизнес-секторе Таджикского Дубая». Центральная Азия 4.3 (2017): 270–91, https: // doi.org / 10.1163 / 97857242_010

Стефан-Эмрих, Манья. «Изучение ислама за рубежом: благочестивые предприятия и образовательные устремления молодых таджикских мусульман». В Полине Джонс Луонг, изд. Ислам, общество и политика в Центральной Азии. Питтсбург: Университет Питтсбурга, 2017, стр. 263–324, https://doi.org/10.2307/j.ctt1r6b097.15

Вора, Неха. Невозможные граждане: индийская диаспора Дубая. Дарем и Лондон: издательство Duke University Press, 2013 г., https://doi.org/10.1215/9780822397533

Виппель, Штеффен, Катрин Бромбер, Кристиан Штайнер и Биргит Кравиц, ред.В стадии строительства: логика урбанизма в регионе Персидского залива. Берлингтон, VT: Ashgate, 2014 г., https://doi.org/10.4324/9781315549323

ИММИГРАЦИЯ Таджикистан | 100% УСПЕХ | ДОСТУПНАЯ | Лучший

Аль-Ахмади, Ахмади, Аль-Айн, Аль-Фуджайра, Фуджейра, Ахмадабад, Альбукерке, Алматы, Амстердам, Анкоридж, Анкара, Аннаполис, Анталия, Антверпен, Ар-Райян, Астана, Асунсьон, Афины, Атланта, Окленд, Огаста, Остин, Бахрейн , Баку, Бали, Бандунг, Бангалор, Бангалор, Бангкок, Баня-Лука, Banqiao, Барселона, Базель, Монтгомери, Basseterre, Батон-Руж, Батуми, Пекин, Белград, Белиз-Сити, Берген, Берлин, Берн, Биллингс, Бирмингем, Бишкек, Бойсе, Бомбей, Бостон, Бразилиа, Братислава, Бриджпорт, Брисбен, Брно, Бухарест, Будапешт, Буэнос-Айрес, Берлингтон, Бурса, Пусан, Калгари, Кейптаун, Каракас, Кастри, Целе, Калькутта, Чандигарх, Чарльстон, Шарлотта, Ченгду , Ченнаи, Шайенн, Чикаго, Кишинев, Крайстчерч, Кливленд, Кельн, Коломбо, Колорадо-Спрингс, Колумбия, Колумбус, Копенгаген, Кордова, Тэгу, Даллас, Даугавпилс, Давао, округ Колумбия, Денвер, Дели, Де-Мойн, Детройт, Днепр, Доха, Донецк, Дубай, Дублин, Дурбан, Дуррес, Душанбе, Экатепек де Морелос, Эдинбург h, Эгкоми, Фарго, Флоренция, Франкфурт, Женева, Джорджтаун, Гоа, Гетеборг, Гренада, Гуанчжоу, Гватемала, Гуаякиль, Гаага, Гамбург, Ханой, Гавана, Хельсингборг, Хельсинки, Хендерсон, Хошимин, Гонконг, Гонолулу, Хьюстон, Хуалянь, Хайдарабад, Инчхон, Индиалантик, Индиалантик, Индианаполис, Исфахан, Стамбул, Иксель, Измир, Истапалапа, Джексон, Джакарта, Джидда, Джерси-Сити, Иерусалим, Йоханнесбург, Джохор-Бару, Кадувелас-Барухан, Кампунг-Баруэса, Кампунг Город, Канзас-Сити, Гаосюн, Каунас, Кесбева, Харьков, Худжанд, Кланг, Ноксвилл, Калькутта, Кошице, Краков, Куала-Лумпур, Кувейт, Киев, Лас-Вегас, Лидс, Линкольн, Лиссабон, Литл-Рок, Ливерпуль, Любляна, Лоджана , Лондон, Лос-Анджелес, Луисвилл, Люксембург, Лион, Мэдисон, Мадрид, Махарагама, Маджуро, Мужчина, Мальме, Манчестер, Манила, Маракайбо, Маракай, Марибор, Мешхед, Мекка, Медан, Медина, Мельбурн, Мемфис, Мехико, Майами , Милан, Милуоки, Миннеаполис, Минск, Монте-Карло, Монтевидео, Монреаль, Моратува, Москва, Мумбаи, Мусаффа, Нагоя, Неаполь, Нашвилл, Нассау, Нью-Дели, Новый Орлеан, Нью-Йорк, Ньюарк, Никосия, Нижний Новгород, Нонтхабури, Норфолк, Ноттингем, Нови-Сад, Новосибирск, Оклахома-Сити, Олимпия, Омаха, Омск, Орландо, Осака, Осло, Оверленд-Парк, Панама-Сити, Париж, Патна, Патра, Паттайя, Перт, Петалинг-Джая, Филадельфия, Феникс, Питтсбург, Пловдив, Подгорица, Порт-Луи, Порт-Морсби, Порт-Вила, Портленд, Портленд, Порту, Прага, Провиденс, Пуэнте-Альто, Квебек, Кесон-Сити, Кито, Роли, Рас-эль-Хайма, Эль-Хайма, Рейкьявик, Ричмонд, Рига, Рио-де-Жанейро, Эр-Рияд, Рияд, Род-Таун, Рочестер, Рим, Росарио, Розо, Роттердам, Санкт-Петербург , Санкт-Петербург, Салем, Солт-Лейк-Сити, Сальто, Сальвадор, Самара, Сан-Антонио, Сан-Франциско, Сан-Хосе, Сан-Хуан, Санта-Крус-де-ла-Сьерра, Санта-Фе, Санта-Венера, Сантьяго, Санто-Доминго, Санто-Доминго-Оэсте, Сан-Франциско Паулу, Шаан, Сиэтл, Сеул, Серравалле, Севилья, Ибица, Шанхай, Шарджа, Шэньчжэнь, Сингапур, Су-Фолс, Скопье, Софи а, Испанский город, Сент-Луис, Сент-Пол, Стокгольм, Сурабая, Сува, Сидней, Сиракузы, Тайчжун, Тайнань, Тайбэй, Таллинн, Тампа, Таоюань, Тарту, Тбилиси, Тегеран, Тель-Авив, Таиланд, Салоники, Тирана, Тирасполь, Токио, Торонто, Тронхейм, Турин, Вадуц, Валенсия, Валенсия, Валлетта, Ванкувер, Виктория, Вена, Вильнюс, Вирджиния-Бич, Варшава, Вено, West Valley City, Уичито, Уилмингтон, Виннипег, Вроцлав, Ухань, Екатеринбург, Ереван , Йокогама, Йонкерс, Загреб, Сарагоса, Цюрих, Кабул, Алжир, Андорра-ла-Велья, Луанда, Дакка, Бриджтаун, Холтаун, Тхимпху, Габороне, Бандар-Сери-Бегаван, Бужумбура, Пномпень, Яунде, Кайнджаме Александрия, Сан-Сальвадор, Аддис-Абеба, Либревиль, Банжул, Аккра, Кумаси, Джорджтаун, Багдад, Мосул, Иерусалим, Хайфа, Кингстон, Амман, Найроби, Момбаса, Вьентьян, Бейрут, Монровия, Триполи, Антананариву, Бамако, Рабат, Янгон Мандалай, Виндхук, Катманду, Манагуа, Леон, Ниамей, Зиндер, Лагос, Маскат, Карачи, Лахор, Корор, Лима, Ар equipa, Кингстаун, Апиа, Фритаун, Бо, Могадишо, Омдурман, Дамаск, Алеппо, Дар-эс-Салам, Мванза, Нукуалофа, Тунис, Ашхабад, Кампала и Ташкент.

Европейская комиссия | Мировая Торговая Организация | Международный Валютный Фонд | Всемирный банк | Международная организация труда | Ассоциация информационных технологий Канады | Nasscom | Управление иммиграционных консультантов | Иммиграционные консультанты Регулирующего совета Канады | Американская ассоциация иммиграционных юристов | ЮНИСЕФ | КТО | КПЧ ООН | БЕЗ ПРОДУКТОВ | Беженцы Интернэшнл | UK Govt. | Правительство США | Правительство Индонезии. | Правительство Сингапура. | Правительство Австралии | Индийское правительство. | Китайское правительство.| France Govt. | Правительство Канады. | Российское правительство. | Италия Govt. | ITIC | Государственный департамент США | Белый дом | Бразилия Govt. | Правительство Мексики. | Правительство Малайзии. | Южная Африка Govt. | Германия Govt.